Сэнсэй II. Исконный Шамбалы   ::   Новых Анастасия

Поэтому вы глубоко ошибаетесь, думая, что психология берёт начало от Сократа. То, что было передано Сократу от его Учителя, а позднее соответственно его потомкам, это всего лишь далёкий отголосок настоящих знаний древних… Психология более древняя наука, чем предполагается. И вовсе не новая. Её родоначальниками и создателями являются отнюдь не Сократ, Ульям Джемс, тем более Ле Бон, Зигмунд Фрейд, Альфред Адлер и другие. Эти люди пытались лишь через призму своего мировоззрения по крупицам частично восстановить то, что когда-то было дано людям в целом и что легкомысленно утеряно со временем… А вообще эта наука корнями уходит в глубокую древность.

— В отношении философии может быть. Но не теорией же и практикой?! — искренне удивился Николай Андреевич.

— Почему? − произнёс Сэнсэй. − Как раз именно наукой. Древние владели такими знаниями, до которых современным людям ещё очень далеко. Ведь если сегодня психология только пытается изучить структуру личности, общие закономерности, законы общения между людьми, то для древних это была лишь поверхностная философия, поскольку они владели более тонкими знаниями психологии — различными психотехниками. Они изучали глубины себя, своей души, а не своего Эго. А наука «психология» начинается именно с изучения себя. И чем лучше человек познает себя, тем лучше он будет понимать не только других, но и весь мир в целом.

− Позволь, но в современной психологии имеется достаточно разных психотехник.

− Да, но каких психотехник? Самых элементарных и заметь, в большинстве своём направленных на материальное начало. Разве можно современное человечество, при нынешнем развитии науки психологии, назвать духовно развитым сообществом? Конечно, нет. Потому что современная психология затрагивает в основном низменный уровень − она пытается разрешить проблемы конфликтов, порожденных Эгом человека. Проще говоря, она варится в бульоне Животного начала, несмотря на то, что в её задачах значится понять душу человеческую. При таком соотношении «теории» и «практики», вы сами понимаете, какое противоречивое будущее ожидает её. То есть по большому счёту современная психология пытается примерить эгоизм с манией величия.

− Ну, в принципе это одно и то же? − аккуратно заметил психотерапевт.

− Вот и я о том же, − подчеркнул Сэнсэй, давая возможность Николаю Андреевичу глубже осмыслить смысл его слов. − Я ни в коем случае не приуменьшаю значение психологии в современном мире. Это хорошая дисциплина, нужная. Её действительно стоит развивать, она помогает людям снимать стрессы, бороться со своими страхами. Но у меня напрашивается один вопрос, доктор. Скажите мне, пожалуйста, почему все психологи никак не могут навести порядок в своей голове, пытаясь при этом залезть в чужую голову?

− Ну… как почему? − медленно протянул Николай Андреевич, и после короткой паузы оживленно ответил: − Кушать ведь хочется.

Они весело посмеялись, после чего психотерапевт продолжил беседу.

− Если древние владели такими знаниями, значит по идее, у них должен быть вообще золотой век.

− Совершенно верно. Так оно и было.

Николай Андреевич задумался, а потом спросил:

− А какую древность вы имеете в виду? В нашей цивилизации?

Я заметила, что Николай Андреевич общался с Сэнсэем, то по-дружески на «ты», то с переходом на уважительное «вы».

− Я бы конечно не назвал даже начало нашей цивилизации древностью. Наша цивилизация существует всего каких-то двенадцать тысяч лет. Хотя в начале её развития человечеству была передана определённая часть знаний, в том числе и в области психологии.