Закономерное разнообразие проявлений человеческой индивидуальности   ::   Гурджиев Георгий

Подобно каждому "извозчику", он работает только "под плетью", и если иногда случайно он выполняет работу без принуждения, то только в надежде на чаевые.

Желание чаевых постепенно научило его определять слабости у людей, с которыми он имеет дело и пользоваться ими; он автоматически научился хитрить, льстить, "затрагивать чувствительные струны" и, вообще, лгать.

При каждом удобном случае, когда у него есть свободная минута, он проскальзывает в трактир или бар, где, сидя над кружкой пива, он мечтает часами, или беседует с людьми такого же типа, или просто читает газету.

Он пытается выглядеть внушительно, носит бороду, и если он худой, подкладывает себе что-нибудь под одежду, чтобы казаться более важным.

Что же касается чувствительной локализации у человека, совокупность ее проявлений и вся система функционирования полностью соответствует лошади "наемного экипажа" в нашей аналогии.

Между прочим, сравнение лошади с системой человеческих чувств поможет особенно ясно показать ошибочность и односторонность современного образования, навязанного подрастающему поколению.

Лошадь, из-за пренебрежения окружающих в ее ранние годы и своего постоянного одиночества, как бы погружена в себя; иными словами, ее "внутренняя жизнь" идет внутри и для внешних проявлений не остается ничего, кроме инерции.

Из-за аномальных окружающих условий лошадь никогда не получала никакой специальной подготовки, но формировалась исключительно под влиянием битья и ужасной брани.

Она всегда устала; а для пищи, вместо овса и сена, ей дают только солому, которая совершенно не годится для ее реальных нужд.

Никогда не видя в проявлениях по отношению к себе ни любви, ни дружбы, лошадь теперь готова уступить любому, кто окажет ей малейшее внимание.

Вследствие всего этого склонности лошади, таким образом лишенной всех интересов и стремлений, должны неизбежно концентрироваться на еде, питье и автоматическом стремлении к противоположному полу; поэтому она неизменно стремится туда, где может получить что-нибудь из этого, и если, например, она видит место, где раз или два удовлетворяла одну из этих нужд, то ожидает случая бежать туда. Следует добавить, что, хотя кучер очень слабо понимает свои обязанности, он может, тем не менее, хотя и немного, но мыслить логически; и, помня о завтрашнем дне, он временами -- хотя бы под страхом потерять работу или желая получить вознаграждение -- выказывает интерес сделать то или иное для своего нанимателя без понукания. Но лошадь, в отсутствие специальной подготовки, адаптированной к ее природе, не получила в нужное время вообще никаких данных для проявления стремлений, необходимых для ответственного существования; и, конечно, она не может понять и даже желать понять -- почему ей следует что бы то ни было делать. Поэтому она исполняет свои обязанности с полнейшим безразличием и лишь из страха перед возможными ударами.

Что касается коляски, которая в нашей аналогии заменяет тело и рассматривается отдельно от других самостоятельно сформированных частей организма человека, то здесь дело обстоит еще хуже.

Эта коляска, подобно другим коляскам, сделана из разных материалов и, следовательно, имеет очень сложное строение.

Она была сделана, как очевидно любому здравомыслящему человеку, чтобы нести все виды грузов, а не в целях, для которых используется современными людьми, то есть только для перевозки пассажиров.

Главная причина многих связанных с ней недоразумений следует из того факта, что те, кто изобрел систему этой коляски, предназначали ее для неторных дорог, и некоторые детали ее внутренней структуры создавались с этой позиции.