Большая пайка (Часть вторая)   ::   Дубов Юлий

Аннотация: Пять частей романа – это пять трагических судеб; пять историй о дружбе и предательстве, вере и вероломстве, любви и равнодушии, о том, как делаются в современной России Большие Деньги и на что могут пойти люди, когда Большие Деньги становятся Большой Пайкой; это пять почти документальных биографий, за которыми встает история новейшего российского бизнеса.

Произведение яркое, с собственным почерком, искусством построения интриги и характеров. Сквозь авторский вымысел явственно просматриваются документальные сцены и конфликты, подлинные фигуры и поныне существующие в бизнесе.

---------------------------------------------

Юлий Дубов

Большая пайка

Часть вторая. Виктор

Наряд милиции, появившийся одновременно с бесполезной уже "скорой помощью", так и не смог проникнуть в квартиру покойного через бронированную дверь. Пришлось спускаться с верхнего этажа по тросу, тем более что трос никто не убирал – он по-прежнему был зацеплен крюком за батарею в квартире соседа. Один из милиционеров съехал вниз и открыл дверь остальным. При осмотре места происшествия было обнаружено: ключи от квартиры лежали на тумбочке в коридоре; на письменном столе в кабинете стояли две бутылки из-под водки: одна пустая, вторая – опорожненная на три четверти; рядом с компьютером – стопка старых писем и кредитная карточка. Денег или каких-либо ценностей не найдено. На огромной кровати было постелено чистое белье, одеяло откинуто, из чего следовало, что покойный собирался ложиться спать. Судя по всему, перед сном ему, на пьяную голову, взбрело вынести мусор, а ключи остались в квартире – не то покойный забыл их, не то дверь взяла и захлопнулась от сквозняка. Вместо того чтобы спокойно подождать до утра, протрезветь и вызвать слесаря из ДЭЗа, покойный решил обратиться к соседу этажом выше и спуститься с его балкона по буксировочному тросу. Дальше все ясно. Встал на свои перила, посмотрел вниз, голова закружилась, отпустил трос – и ухнул. Остальное медики доскажут. В общем, классический случай. Наворуют денег, нажрутся до зеленых чертиков – вот и результат.



Диссидент



К семьдесят восьмому году Виктор Сысоев уже продвинулся до старшего научного сотрудника, имел в своем подчинении группу из трех человек и занимался разработкой новых принципов построения вычислительных машин. Виктор обладал запоминающейся внешностью: густые черные волосы, черные глаза, густые брови, одна из которых была рассечена шрамом и у переносицы задиралась вверх, а под второй была родинка, из-за чего казалось, что бровь смотрит вниз. Суеверные бабушки, взглянув ему в лицо, обычно крестились. Виктор неплохо играл в бильярд, отлично плавал, любил теннис, попеременно ездил в Карелию и Цахкадзор кататься на горных лыжах.

Его родители были хорошо образованными людьми и воспитанием сына занимались всерьез. Литературу – и отечественную, и зарубежную – Виктор знал великолепно, неплохо разбирался в музыке, хотя слуха не имел, был сведущ в поэзии и многое держал в памяти. Когда собирались с девочками, Виктор читал стихи – если, конечно, имел на кого-то виды. Еще в губкинской керосинке он был капитаном институтской команды КВН, потом в Институте заведовал стенной печатью и организовывал все институтские капустники.

С Платоном Виктор познакомился в Совете молодых ученых. Как председатель Совета, Платон был вхож к директору Института, к секретарю парткома, сидел на всех важных заседаниях, ездил в Президиум Академии. Виктору же был поручен ответственный участок работы с молодыми специалистами, поэтому стихи ему приходилось читать часто.

Как попечитель молодых специалистов, Виктор следил за поддержанием одной старой институтской традиции.