Остров мира   ::   Морозов Андрей

Тот свалился за лестницу, поэтому Алексу с дивана была видна только неестественно вывернутая ладонь несчастного.

- Мертв, - ровно и спокойно с интонацией выносящего мусор произнес Второй.

- Как же это... - Алекс снова собрался встать, но Медведев опять предупредительно оградил его от неприятного зрелища:

- Сидите! - произнес он еще громче и строже. - Осмотр тела миротворца, погибшего при исполнении служебных обязанностей, так же не входит в вашу компетенцию.

Медведев обратился ко Второму:

- Что с ним?

- Травма черепа. Очень сильный удар, - сухо пояснил тот.

- Это я виноват! - всплеснул руками Алекс. - Надо было мне самому...

Он запнулся, потому что рука, плетью опущенная на подлокотник дивана мизинцем задела очень знакомую поверхность. Чемодан.

- Ой! -вырвалось у Алекса.

Он вспомнил, что когда вчера вернулся с выпускного бала, нес на второй этаж не совсем чемодан, а вернее совсем не чемодан, который на самом деле переждал всю бурную ночь в самом укромном месте гостиной. Алекс осторожно выдвинул предмет поиска на обозрение Медведеву:

- Вот, - робко произнес он и снова добавил:

- Это я виноват!

Казалось, что уже вот-вот Алекса бросит в слезы, как ребенка, но Медведев успокоил его:

- Не расстраивайтесь так. Вы ни в чем не виноваты. Несчастные случаи не редкость для нашей службы. Каждую минуту мы готовы рисковать жизнью ради сохранения Мира. По этому мы и называемся Миротворцами. Это случайность.

Издав бесформенный сожалеющий звук, Алекс продолжал следить за вторым напарником Медведева, который зачитывал над телом какую-то молитву, едва шевеля губами. Возможно, это было обычное 'Покойся с миром', но вполне могло оказаться, что для погибших миротворцев есть свое, особенное прощание.

'Какой ужас! - проносилось у Алекса в мозгу, пока он вглядывался в торчавшую из-за лестницы кисть руки мертвого человека. - Ведь если бы я вспомнил про чемодан, то тогда бы ничего этого не случилось. Он был бы жив!' Алекс встал и, качнувшись, словно совсем обессилел, шагнул в сторону упавшего миротворца. Медведев попытался преградить ему путь, но Алекс упрямо двинулся вперед:

- Я хочу посмотреть...

- Вам нельзя... - повторял Медведев, - Нельзя!

Алекс налег посильнее и Медведев, отшатнулся в сторону на манер открывающейся двери.

- Я только хочу посмотреть... - Алекс сделал еще шаг, отбиваясь, от Медведева. - Ведь это я...

Прямо перед ним вырос мускулистый Второй.

- Пустите! - Алекс двинулся вперед. - Я хочу видеть, если это из-за меня...

Каменное лицо Второго давало однозначный ответ на просьбу.

- Пустите! - крикнул Алекс и рванулся вперед, пытаясь свернуть в сторону гору мышц, но гора неожиданно нависла над ним, и в следующую секунду мир вокруг свернулся в точку.

Судья перелистывал очередное дело, присланное по электронной почте, вглядываясь в буквы на экране монитора совсем недавно прооперированными глазами. Какие все-таки замечательные люди эти врачи! Особенно когда возникают проблемы с законом. Собственно, все становятся добрыми и услужливыми, когда им что-то нужно от судьи. Если о тебя зависит хоть что-то, значит, от тебя зависит все.

В данный момент от него зависела судьба молодого человека с синяком под левым глазом и неопределенной прической. Пара миротворцев ввела его в зал минуту назад, и он все еще стоял перед судьей в совершенно неподобающем для судебного процесса виде. Форменная футболка какого-то интерната и такие же шорты. На ногах - аляповатые домашние тапочки. Всклокоченность прически, синяк под глазом и общая помятость персонажа объяснялись одной строчкой из полученного донесения: Сопротивление Миру.

Сопротивление Миру и Порядку само по себе было тяжким проявлением агрессии, поэтому судья уже был настроен пессимистично.