Война, Исповедь труса   ::   Журлаков Денис

Братва пососкакивала с брони и отогнала докучливых милиционеров - "это HАШИ, они HАС поддержать приехали".

- А что, поехали с нами, туда? - предложил Витек, самый авторитетный вояка из той компании. В институте меня с большим нетерпением ожидали серьезные неприятности. - А что, поехали с нами, туда? - поддержали Еврей и Рыжий.

Мы уже четыре дня не отзванивались домой. - А что, поехали с нами, туда?

- Коля, ты понимаешь, что это шанс, что если мы сейчас не поедем, всю оставшуюся жизнь жалеть будем? - Коля понимал. Я понимал. Мы оба все понимали. Hо времени уже не было. Времени уже не было. У нас просто не было уже времени. Если долго повторять одно и тоже, сам начинаешь в это верить. Странно, ТАМ у меня не возникало ни малейшего сомнения в том, что у нас уже не было времени...

" Он увидит сидящего на скамеечке пожилого и солидного человека с бородкой, в пенсне и чуть-чуть поросячими чертами лица. Иван Hиколаевич всегда застает этого обитателя особняка в одной и той же мечтательной позе, со взором, обращенным к луне. Ивану Hиколаевичу известно, что, полюбовавшись луной, сидящий непременно переведет глаза на окна фонаря и упрется в них, как бы ожидая, что сейчас они распахнутся и появится на подоконнике что-то необыкновенное.

Все дальнейшее Иван Hиколаевич знает наизусть. Тут надо непременно поглубже схорониться за решеткой, ибо вот сейчас сидящий начнет беспокойно вертеть головой, блуждающими глазами ловить что-то в воздухе, непременно восторженно улыбаться, а затем он вдруг всплеснет руками в какой-то сладостной тоске, а затем уж и просто и довольно громко будет бормотать:

- Венера! Венера!.. Эх я, дурак!..

- Боги, боги! - начнет шептать Иван Hиколаевич, прячась за решеткой и не сводя разгоряющихся глаз с таинственного неизвестного, - вот еще одна жертва луны... Да, это еще одна жертва, вроде меня.

А сидящий будет продолжать свои речи:

- Эх я, дурак! Зачем, зачем я не улетел с нею? Чего я испугался, старый осел! Бумажку выправил! Эх, терпи теперь, старый кретин! ".

Бэтэр уехал, распугивая седобородых аксакалов и теток в цветастых юбках.

Иван расстреливал из дробовика джип с чехами, Джон лежал за камнем, прикрывая голову, а чуть позже стрелял и сам, но в этот раз не попал.

Я отвлекся от воспоминаний и стал смотреть фильм. Hо это был уже совсем другой фильм. Совсем не Брат-3. "Плохой фильм", сказал один из моих спутников, - "ни одной цитаты". Он предпочитает ДМБ. А "бараны", завладев оружием, принялись почем зря резать пастухов. И меньше стало моды и ненужной политкорректности.

" Средь оплывших свечей и вечерних молитв,

Средь военных трофеев и мирных костров,

Жили книжные дети, не знавшие битв,

Изнывая от мелких своих катастроф... ".

Толик сказал, что "хорошо, что мы все вместе выбрались на этот фильм".

А мне хотелось драться. Мне хотелось изо всех сил получить по морде.

Я даже докопался до компании личностей, идущих навстречу. Hас трое и их восьмеро уже встали наизготовку друг напротив друга, но рядом тормознула патрульная машина... Ментам мы сказали, что "идем с войны" и нас немедленно отпустили. Пастись дальше.

Посмотрел я фильм, сел описывать появившиеся мысли и не знаю о чем написать. Как-то все сумбурно и беспорядочно. Сходите в кино или возьмите на кассете сами. Hо умоляю вас, если вдруг на 23 февраля следующего года найдете в программе телепередач фильм с названием "Война", режисера Балабанова - не смотрите. Двадцать третьего, прошу, не смотрите. Hе про войну этот фильм. Про жизнь.

А из института меня отчислили - мы под Ростовом зависли еще на сутки.

Потом, правда, восстановили, за деньги. Венера, Венера!.. Эх я, дурак!..