Марк Кривошеев
Строки судьбы
Мемуары патриарха телевидения

Изображение к книге Строки судьбы

Марк Иосифович Кривошеев

Геннадий Иткис. Век патриарха

Марка Иосифовича Кривошеева журналисты часто называли патриархом телевидения. Он в этом «звании» слышал несвойственные ему успокоение и завершенность, поэтому каждый раз отшучивался с доброй улыбкой. «Пусть это будет на совести называющих, — говорил он в день, когда все поздравляли его с 96-м днем рождения. — Я продолжаю вкалывать, поэтому отношу себя к категории сотрудников-ветеранов».

Непререкаемый авторитет, ученый с мировым именем, практик, настоящий лидер. Не будет преувеличением сказать, что именно благодаря ему телевещание стало таким, каким мы знаем его сегодня: цифровым, четким, интерактивным. Отцы-основатели телекоммуникаций — Попов, Розинг, Зворыкин — словно передали ему эстафетную палочку, и он достойно пронес ее в новое тысячелетие.


Изображение к книге Строки судьбы

Трудно поверить, но Марк Кривошеев служил телевидению более 70 лет! Строки его биографии — это история триумфа отечественной телевизионной науки и глобального прогресса технологий вещания. Он знал и чувствовал телевизионную технику изнутри как никто другой. И как никто другой умел заглянуть далеко вперед, сформулировать новые смелые идеи, увлечь своих коллег перспективами развития технологий вещания, организовать коллективную работу для достижения поставленных целей.

А вот оглядываться на прожитые годы и уже совершенные дела позволял себе не часто, предпочитал работать над новыми проектами. Лишь понемногу делился воспоминаниями в своих интервью, в беседах с коллегами и внуками. Сколько же было всего интересного в этих его рассказах, сколько житейской мудрости, опыта, впечатлений от общения с выдающимися людьми, от многочисленных поездок. Формат интервью, как правило, ограничен. Так много оставалось «за рамками» — в исходниках, черновиках, аудиофайлах.

«Папа, тебе надо написать мемуары!» — такой разговор дочь Анна заводила несколько раз. Вся семья поддерживала. «Не до мемуаров пока, — был ответ. — Вы не представляете, как я занят и как много очень важного еще должен сделать».

Марк Иосифович написал десятки книг. На его счету множество изобретений, определивших развитие телевизионной отрасли. Результаты его деятельности хорошо известны, многократно описаны, детально разобраны. А написать мемуары он так и не успел. Но остались личные заметки, переписка, публикации, интервью, документальные фильмы и просто устные рассказы, которые снимали на камеру и перекладывали на бумагу. А еще дневник, который чудом сохранился и никогда не был показан даже членам семьи, не говоря уже о журналистах.

Из такого наследия и собрана, составлена, «сплетена» эта книга, выход которой приурочен к 100-летию со дня рождения ее автора и ее же главного героя. Эта книга ненаписанных мемуаров по сути — автопортрет на фоне истории нашей страны и мирового телевизионного вещания. Она не о технических олимпах, взятых незаурядным талантом. Это книга о человеке среди людей. О жизненных коллизиях, столкновении характеров. О стремлении к познанию и умении отстаивать свои взгляды. О любви, семье, дружбе по-деловому строгого, но щедрого душой героя. О тех, кто много лет был рядом, и тех, с кем даже короткие встречи никогда не забываются. А сколько было таких встреч!

* * *

Мне посчастливилось знать Марка Иосифовича более 40 лет, стать членом его семьи, его помощником во многих делах. Конечно, он сыграл важную роль в определении моего профессионального пути, а главное — дал множество жизненных уроков, советов и наставлений, ценность и важность которых подтверждается десятилетиями.


Изображение к книге Строки судьбы

Он оказал мне высокое доверие: завещал «когда время придет» разобрать свой архив и передать самое ценное в музей. Признаюсь, масштаб и важность этого завещания я оценил не сразу. А когда мы с Анной осознали степень нашей ответственности за сохранение этого наследия не только в запасниках музея, но и в памяти людей, то взялись за эту книгу.


Удивительно, но два года работы над книгой мы постоянно ощущали присутствие Марка Иосифовича рядом, и это было мощным стимулом довести этот проект до финиша.

Хочется думать, что Марк Иосифович оценил бы наш скромный труд. Надеемся, что и читатели не будут разочарованы.

Главное содержание книги — слова самого Марка Иосифовича — записанные рассказы, фрагменты дневника, выступлений, статей, интервью. Они проходят через все повествование. Читатель сразу сможет выделить их на страницах книги, так как они набраны основным шрифтом и оформлены в едином стиле. Интересны и поучительны бережно собранные и украсившие книгу заветы и напутствия телевизионного патриарха — строки души, его наследие.

Для полноты картины в книгу включены воспоминания соратников, учеников, членов семьи и самых близких друзей. Такие «островки памяти» — живые, личностные, очень индивидуальные — поданы в книге особым образом. Один из тех, кто со школьных лет был рядом, зримо и незримо, — Илья Александрович Розенфельд. Его свидетельства воссоздают атмосферу, в которой формировалась личность, вызревал человек в те далекие от нас годы.

Дополняют книгу исторические и документальные справки, а зримое представление о происходившем создают фотографии и документы из семейного архива, в том числе чудом сохранившиеся в оккупированной фашистами Полтаве.

В некоторых случаях мне потребовалось добавлять краткие ремарки (они выделены отличающимся шрифтом), чтобы показать связь между определенными периодами, событиями, поворотами в судьбе героя, а также чтобы дать в доступной форме пояснения к упоминаемым техническим материалам.

* * *

От механического телевидения к электронному, от «аналога» к «цифре», от первого телецентра на 343 строки к системам ультравысокой четкости с тысячами строк. От смышленого рукастого мальчика, вынужденного в семь лет, еще до школы, пойти работать и стать кормильцем в семье, до председателя Международной исследовательской комиссии по телевидению.

Все это — про Марка Иосифовича Кривошеева, его жизнь, заботы, радости, невзгоды и триумфы.

Анна Кривошеева. По-новому открываю для себя отца

Изображение к книге Строки судьбы

Больше всего жалею, что не записывала папины рассказы. Он не часто баловал нас обстоятельными разговорами о своей жизни, но, когда такое случалось, мы узнавали что-то новое для себя, неожиданное, а впечатлений хватало надолго. И, конечно, возникали новые поводы для расспросов…

Теперь я собираю по фрагментам свои воспоминания, вникаю в документы, письма, разбираю фотографии из его архива, бережно листаю написанный знакомым почерком дневник. Смотрю видеозаписи его интервью, читаю воспоминания учеников и коллег. И по-новому открываю для себя отца: любящего сына, верного друга, талантливого инженера и ученого, хорошего семьянина, мудрого наставника, умелого дипломата и настоящего патриота своей страны.

За его плечами жизнь, в которой большие исторические события переплелись с суровыми личными испытаниями. Судьба дала ему возможность побывать в разных городах нашей страны и многих близких и далеких уголках Земли. О самых ярких, интересных впечатлениях он рассказывал легко и с удовольствием. Но были и горькие уроки, о которых папа вспоминал редко, только в наших воспитательных беседах. Жизненный опыт и мудрость — это про него.

Теперь мы понимаем, что все их поколение, папины и мамины друзья и коллеги — совсем другие: цельные, трудолюбивые, искренние. Материальные интересы были для них далеко не на первом месте, как у многих в наше время. Папа имел возможность сделать карьеру в министерстве. Он говорил, что потерял в зарплате и других причитавшихся госслужащим материальных благах, когда вместо очередной должности в министерстве предпочел научную работу в НИИ Радио. Но время показало, что это был правильный выбор. Он с увлечением занимался любимым делом, достиг выдающихся результатов и получил признание в нашей стране и в мире.

Для меня с детских лет папа и его работа были чем-то неразделимым. Не помню, чтобы он бездельничал, валялся на диване. Это даже невозможно представить. А вот просидеть все воскресенье за письменным столом — обычное дело. Он был невероятным тружеником. И нас, дочерей и внуков, все время учил тому же — чтобы была непременно цель, к которой надо стремиться. Меня всегда удивляло, как папа мог работать практически в любых условиях. Если в его голове появлялась важная мысль, а это случалось довольно часто, он мог пристроиться и что-то записывать в любом углу дома, в транспорте или в гостях. При этом ему не мешали посторонние люди, громкие разговоры, музыка, суета…