Под одной крышей (Публицистика)   ::   Астафьев Виктор Петрович

---------------------------------------------

Астафьев Виктор Петрович

Под одной крышей (Публицистика)



Виктор Астафьев

Публицистика. Сборник "Под одной крышей"

Под одной крышей

Не все то поэзия, что названо стихом, и далеко еще не поэт тот, кто научился рифмовать строчки и составлять слова столбиком.

Банальное, устарелое умотолкование - знаю. Но не могу обойтись без него, приступая к заметкам о сборнике, в котором начиная с обложки и потом почти с каждой страницы бьют по глазам слова: "22 поэта!", "22 поэта!". Речь идет о новом коллективном поэтическом сборнике "Современники", выпущенном Пермским издательством, сборнике, хорошо оформленном, солидном с виду и, к сожалению, малосодержательном, претенциозном по существу.

Более пятидесяти стихотворений напечатано в "Современниках" и две поэмы. Есть ли в нем поэзия? Да, есть. Но ее так мало и так долго ее надо отыскивать, что иной нестойкий читатель выдохнется, устанет, продираясь к настоящему слову сквозь чащу безвкусицы, "ударные концовки", "поэтические находки", сквозь "волос твоих долгие ливни", сквозь "пальцы на черном столе", сквозь "узел губ", "первый политбой" и "комсомольские райкомы", в которые, оказывается, заходят "запросто, как в сны", сквозь строфы, в которых призывают "замаливать стихи".

Замаливать!.. Взмолиться пришлось бы от этого сборника, если бы не было в ней "Предрассветной баллады" Бориса Ширшова, поэмы Михаила Смородинова "Горький мед", стихотворения Владимира Соболева "Говори мне о любви"... Но вот и заколодило: только что прочел сборник и не единожды, а уж память напрягать надобно, чтобы отыскать поэтические "золотинки" настолько мало их в книжке.

Что еще?

"Убрали сено" Юлиана Надеждина, "Улетая" Виктора Широкова, "Сентябрь" Николая Кинева. Но это стихотворение можно принять лишь с оговоркой: автор не сумел остановиться вовремя, дописал риторическую концовку, в коей начал объяснять "вышеизложенное", не доверяя ни читателям, ни себе.

Есть и еще стихи в сборнике, которые могли бы называться стихами, не будь они затуманены заумью, претензиями на сложность. Молодые авторы особенно "завинчивают" концы стихотворений. Пожалуй, всех других авторов "переплюнул" в этом смысле Леонид Юзефович циклом стихотворений, объединенных названием "Узел губ". Весь этот цикл - о губах, точнее, об "узле губ". И резвится же молодой автор! На его висок "медленно слетает любимой обнаженная рука", и прозренье на его душу "ставит печать", и он начинает "с презреньем все шорохи мира встречать". И "губы неизбежного полудня" касаются его лица, и ему "бессмертие снится", и он раскаивается в том, что "пришел молиться на распятье твоей руки", и "у влюбленных руки виснут, хоть губы связаны узлом", а то "заглянет в душу звезды косматая душа!"

Можно сказать - тарабарщина! Да. Но не простая тарабарщина, а "интеллек-туальная!". Ничего-де, что мысль плохо или вовсе не улавливается: зачем они, мысли-то?! Немодно. Сейчас принято, мол, ассоциациями действовать на читателя, умственностью его давить. И найдутся читатели, которые робко пролепечут: "Да, тут что-то есть. Умно очень. Я, правда, не понял, ну так это моя беда, а не поэта вина..."

Не надо бы все-таки эксплуатировать наивное представление о читателях. Он, читатель-то, как-никак Пушкина, Некрасова, Лермонтова в школе "проходил", а потом по доброй воле, без понуждения учителей - Есенина, Блока и Ахматову читал, Кедрина знает и даже до Заболоцкого, до Луговского и до Мартынова добрался. Не такой уж он наивный, наш читатель, чтоб зерно от половы не отличить.

Он любит великую русскую поэзию, он воспитан ею.