Ангелы крови   ::   Макаренков Максим

– А я вот ее там видел! – Чикарро наконец сумел подняться и теперь стоял, торжественно потрясая перед носом Кинби грязным пальцем. – И не одну! С Хранителем Порогов!

– Когда? Где именно? Обстоятельства? – забрасывал Кинби ангела отрывистыми вопросами.

– Погоди-погоди… Не спеши так, мой проклятый друг. Бедный ангел уже не может охватывать разумом мироздание. Значит так… Было это сегодня днем. Я танцевал на перекрестке, напротив западных построек Дома. Плохое место – никто не бросил ни единой монетки, я уже хотел уйти.

Кинби нетерпеливо щелкнул пальцами, и Чикарро зачастил:

– Вот тут она и появилась. Вышла из большой черной машины и дверь ей открывал сам Олон! А за ней вышел Хранитель. Они поднялись по ступеням, и Олон открывал перед девушкой большие стеклянные двери.

– Что дальше?

Пожав плечами, ангел устало сполз по стене. Короткий рассказ вымотал его до предела.

– Все. Двери закрылись, я подождал еще немного и ушел. Плохое место. Никто не бросил монетки танцующему ангелу.

Кинби посмотрел на бродягу сверху вниз и полез за бумажником. Достал пару банкнот, сунул в карман, неровными стежками пришитый к неимоверно грязному пончо.

– Постарайся не все деньги потратить на свою дрянь. Купи хотя бы немного еды.

Чикарро лишь грустно улыбнулся и слабо помахал рукой вслед моментально растворившемуся в тенях силуэту.

* * *



Выйдя на Закатный бульвар, Кинби глянул на часы. Он и так с точностью до минуты знал, сколько времени осталось до рассвета, но ему нравились мелкие человеческие привычки и дорогостоящие человеческие безделушки.

Порой ему казалось, что страсть к красивой одежде, дорогим часам и прочему, совершенно ему не нужному хламу, уже перешла в манию, и вещи начинают давить на него, требуя все больше и больше места. Иногда он просыпался от кошмара – во сне вещи окружали его и начинали растворять. Кинби ощущал, как его душа перетекает в часы и туфли, смокинги и клубные пиджаки, флаконы одеколонов и бумажники ручной работы. Тогда он открывал глаза и неподвижно лежал, внимательно вглядываясь в непроницаемую для людского глаза темноту своей спальни, проверяя, все ли шкафы, тумбочки, шифоньеры и застекленные витрины остались на своих местах.

Но расставаться с вещами и привычками Кинби не хотел. В конце концов когда-то он и сам был человеком и ему нравилось баловать себя старыми привычками или приобретать новые, тщательно отобранные после многолетнего наблюдениями за людьми, к которым Кинби питал тщательно скрываемую слабость.

Сверившись с часами и убедившись, что ночь еще даже не приблизилась к середине, Кинби решил заглянуть в бар «Фиолетовый осьминог».

Ночной бульвар кипел. Обрывки музыки, вопли зазывал из стриптиз-клубов, шепот сутенеров и пушеров, рев автомобильных гудков и визгливая ругань проституток создавали неповторимый звуковой фон, сопровождавший лихорадочное мельтешение толпы.

Выплескиваясь из дверей баров, клубов, борделей и варьете, людские ручейки вливались в остро пахнущее алчностью и похотью море, время от времени выплескивавшееся с тротуаров на проезжую часть.

С легкой отстраненной улыбкой Кинби разрезал толпу. Люди из людей, храты, добберы, люди из Ночи, все они безотчетно расступались перед ним, не всегда даже обращая внимание на невысокую стройную фигуру в дорогом неброском костюме и мягкой серой шляпе. Лишь некоторые ежились, робко глядя Кинби в спину.

К этому Кинби тоже привык. В конце концов, даже в этом безумном котле, именуемом Городом Богов, такие как он встречались нечасто.

Вампиры всегда были редкостью.

«Фиолетовый осьминог» имел славу заведения недорогого и непритязательного. Держал его человек из людей, давно забывший свое имя и отзывавшийся исключительно на прозвище Папа Бургер.