Проводы белых ночей   ::   Дымов Феликс

Наконец высвободился, пересчитал тех, кто пришел на этот раз. Нода. Стасик. Эмерс. Розите. Откололся Ницкий. Пожалуй, следующая встреча через год вряд ли состоится - такой потери, как Ницкий, их компании не пережить. Амба, как говорили, кажется, древние греки. - Привет, большо-ой привет и два привета утром! - пропел Багир. Засмеялись. Не забыли старого анекдота. - А что, разве Ницкого не будет? - спросил он почти не заинтересованным тоном, не надеясь на ответ. - У Юры завтра защита, - виновато пояснила Розите. - Как, вторая диссертация? - Бери выше, малый ученый совет. Проект модернизации озера Красавица. Юра предлагает возвести над зеркалом воды второй этаж - в прозрачной, не отбирающей солнца чаще. Опорные колонны-гидрообменники тоже будут полыми и прозрачными и не помешают свободному перетоку воды и движению рыб. Багир представил себе мираж с водорослями и береговой каймой пляжа, поднятые к облакам на четырех застывших водяных смерчах. И позавидовал. Красиво, черт возьми! Есть еще люди, мыслящие в таких резких ландшафтных образах, - Ты неплохо осведомлена, Розиточка, а? - Так он же заходил недавно. Рассказывал. Эх, Ницкий, Ницкий! Когда-то ни защита, ни свидание не могли отнять его от друзей, компания была выше других дел. Впрочем, чем ученый совет не повод? Ничуть не хуже других. - Жаль-жаль. Кто же сегодня поиграет? Да. Тут Ницкий со своей гитаролой был бог. И это понимал Стас, говоря: - Я вообще-то захватил диафон. В его памяти все наши песни набраны. - Чудненько. Пресса не имеет возражений против замены человека машиной? бодро поинтересовался Багир, потирая руки. - Пресса не имеет возражений против любых замен, - серьезно подтвердил Эмерс. Его чувства юмора хватало всегда лишь на повтор с малыми вариациями. Трудно поверить, что с внешностью этого неулыбчивого гиганта (Нибелунг!) можно быть талантливым журналистом. В компании Эмерс не с самого начала, его шесть лет назад привела Нода. С тех пор он неизменно здесь. И будет приходить ежегодно, пока приходит Нода. И даже когда она отколется, он останется последним, соблюдающим традицию, в которую позволил себе включиться. Ну вот. Теперь только поздороваться с Нодой - и все. Она оживленно болтает с Розите, но Багира не проведешь: он-то ее знает получше других, как-никак дважды пытались составить семью. Увы, быстро расходились, не чувствуя друг в друге крайней потребности. А без этого люди не вправе любить. Нельзя принимать, если нечего отдавать взамен. - Здравствуй, милая. - Багир легко чмокнул Ноду в щечку. - Персональный поклон и сто кулон восхищения. Будь радостной! - Спасибо. Ты все мужаешь? В принципе, это было не совсем справедливо по отношению к его по-мальчишески тонкой и гибкой фигуре. Но слова не имели значения. - Сорок три, да? - Нода, придерживая локоть Багира, откинулась на длину вытянутой руки, покачала головой:- Боже мой, сорок три... Слова не имели значения и говорились громким веселым голосом. Зато Нода ревниво следила за его взглядом, стараясь по глазам понять, сильно ли постарела за год. От нее пахло слегка увядшей сиренью, и время боялось тронуть ее кожу - тугую и блестящую, как яблочная кожура. Багир наклонился к ней, продекламировал: У тебя такие глаза. Что хватило б на два лица. Нода не смутилась: - Бессовестный комплиментщик! Ты не палеотехнолог, ты палеопоэт. - Прости, это не я, это Жак Превер, француз, двадцатый век. Мое очередное хобби, сорок минут в день. Друзья вышли из своего затишка, влились в поток. Стае включил диафон. О первой песне никогда не договаривались, она, как и сейчас, пришла сама. После вступительных аккордов звучной гитаролы запел прошлогодним голосом и сам Ницкий. Голос у него был несильный и не столько приятный, сколько правильно поставленный.