Путешествие двадцать шестое   ::   Лем Станислав

Что-то хрустнуло у меня в руке, я ощутил сильную боль и перестал бороться. Жрецы подхватили подставку, подняли ее вместе со мною и всунули внутрь повозки. Некоторое время было тихо, потом я услышал поблизости возглас и шум борьбы: это хватали другую жертву. Через минуту в повозку всунули и поместили надо мной Мерканца, приведенного к неподвижности, как и я.

Потом старший жрец закричал:

- Один труп, один живой с ожогами третьей степени, в трехстах метров от нулевой точки! Поехали!

Повозка взвыла и помчалась бешено быстро. Я не мог выговорить ни слова; слезы выступили у меня на глазах при мысли, что я должен погибнуть так трагически. Наконец я окликнул своего товарища по несчастью, спрашивая, что теперь с нами будет.

- Ох, пропади оно пропадом, - ответил он. - Не меньше как полдня нас протаскают, предстоит нам целая церемония - мытье, купание... отвратительно!

Я задрожал. Сомнений не было: точно так же обращались с обреченными жертвами ацтеки.

- А... а очень нас будут мучить?.. - спросил я.

- Достаточно. Со мной это случается уже второй раз за месяц; хоть бы грянул, наконец, этот гром! Свобода, пес ее возьми!

То, что этот Мерканец пережил уже одну церемонию жертвоприношения, несколько ободрило меня. Я хотел узнать, что с нами сделают, но боялся оскорбить его религиозные чувства, так что осторожно спросил, верующий ли он.

- Да, - ответил он, - а что?

- Ничего, - сказал я, - мне хотелось только узнать, что означает этот обряд на улице.

Он долго молчал, потом сказал удивленно:

- Вы что, с цепи сорвались? Или вы приезжий, из провинции?

- Да, - ответил я, - я из галактической провинции, приехал недавно, ваших обычаев не знаю, так что прошу не обижаться на мой вопрос. Верно ли, что Эйбом - это ваш бог, а нас предназначили ему в жертву?

Мерканец засмеялся, потом вдруг перестал и громко выругался.

- Шутник же вы, - сказал он, - но это сущая правда. Эйбом - наш бог, но нам его владычество уже боком выходит. Подумать только, - рассердился он, - именно меня должны были поймать, и это уже второй раз! Каждую неделю устраивают такое свинство, спокойно нельзя на улицу выйти, всюду сирены, паника, шум, проверки, можно с ума сойти! А в результате страх еще больше... Ну, приехали.

За окном что-то мигнуло, раскрылись большие ворота, и мы очутились во дворе огромного здания. Едва вынесли меня из повозки, как я закричал, что у меня повреждена рука; отчасти я надеялся, что это спасет меня от всесожжения, так как из истории мне помнилось, что варварские племена не приносят в жертву больных. Минут через пять меня привезли в темную комнату, где мною занялись три существа, с головы до ног одетые в белое; я понял, что это - жрецы борющегося с Эйбомом божества, так как они уверили меня, что ничего дурного со мною не случится. Я узнал, что у меня сломана кость. Мне наложили повязку, и вскоре, вымытый, остриженный наголо и умащенный каким-то сильно пахнущим маслом, я лежал в зале вместе с тридцатью Мерканцами. Все они отчаянно ругались. Как я понял, все они очутились здесь таким же образом, как и я. У одного была сломана ключица, у другого нога, третьего помяли при спуске к подземной железной дороге. Один пожилой Мерканец то и дело срывался с постели, крича, что оставил дома маленького ребенка и зажженный огонь, но уйти ему так и не позволили.

Потом появилось существо в белом, поправило мне подушку и сказало:

- Вы не беспокойтесь, у нас каждый раз бывает не меньше как десятка полтора таких случаев; прошлый месяц трех старушек затоптали насмерть. Теперь вы можете спать, только попрошу сказать свой адрес, чтобы мы знали, куда послать счет.

Не зная, что сказать, я отговорился головной болью.