Снежный странник   ::   Фишер Кэтрин

У них кончалась еда; к тому же надо было посмотреть, что делают Снежные странники.

Тихо спустившись в зал, они увидели странное зрелище. На маленьком стуле сидел Греттир, положив руки на подлокотники. Перед ним находился помост, на котором лежала Гудрун; она едва заметно дышала, длинные волосы были распущены, белое платье аккуратно разглажено. С рукавов колдуньи уже свисали сосульки, на волосах и коже начал оседать иней. Они подошли поближе и со страхом уставились на неё.

— Кажется, что она вот-вот проснётся, — прошептал Хакон.

— Не проснётся. — Джесса посмотрела на старика. — А что будет с тобой?

Греттир взглянул на неё снизу вверх. Его лицо было серым, осунувшимся.

— Посмотрим. Мальчик жив?

— Да.

— Тогда мы все в его руках. Теперь властитель — он.

Старик встал и шаркая подошёл к помосту.

— Она была жестока, но очень сильна. Она знала все тайны и всегда получала то, что хотела. И ничего не боялась.

— Она была само зло, — сказала Джесса.

— А теперь её место занял Кари. Он будет что-то менять?

— Очень многое, — отрезала Джесса. Греттир хрипло рассмеялся:

— Я рад, что ты так считаешь. Но я знаю лучше. Я знаю, как угнетает их собственная сила и как она просится наружу, как она их меняет. Она ведь тоже когда-то была другой.

— Но у Кари есть то, чего у неё никогда не было.

— Что же это?

Джесса улыбнулась:

— Мы.

Греттир серьёзно посмотрел на неё и Хакона, а потом тоже улыбнулся.

— Вот, значит, как, — печально сказал он. — Надеюсь, этого ему будет достаточно.

Он повернулся и заковылял к двери:

— Пойду принесу вам поесть.

— Спасибо.

— А мы его и не просили, — буркнул Хакон.

— Значит, сам догадался.

— Теперь здесь всё принадлежит Кари. Как ты думаешь, он останется в этом замке?

— Не знаю, — задумчиво ответила Джесса.

Греттир принёс еду; она была какой-то странной, но они всё же поели и оставили ещё и Кари. Когда он проснулся, то некоторое время молча сидел возле

Брокла, и они не стали его тревожить. Наконец он встал и подошёл к Сигни.

— Тебе пора домой, — сказал он.

Девушка улыбнулась. Он коснулся её цепей, и они принялись стремительно таять, пока не исчезли совсем.

— Не грусти, Кари, — сказала она. — Всё позади.

Удивлённый, он заставил себя улыбнуться:

— Да. Всё позади. Расскажи Вулфгару о том, что видела. И скажи ему, что мы возвращаемся.

Уже исчезая, она успела коснуться его руки:

— Все возвращаетесь? Все?

— Все.

И Сигни исчезла, а Джесса вдруг ясно представила себе девушку, неподвижно лежащую на кровати; вот она встаёт, замёрзшая и голодная, вот она сбегает вниз и видит тёмный и тихий зал, а в нём сидит Вулфгар, и она бросается к нему…

— А как насчёт остальных? — спросила Джесса.

— Чары Гудрун исчезли вместе с ней, — сказал Кари. — Сейчас они все просыпаются, скоро поднимется шум, затопят очаг. К ним возвращаются их души; Ярлсхольд снова станет прежним — деловитым, тёплым, живым.

— Вообще-то говоря, когда мы наконец вернёмся, — сказал Скапти, — они уже обо всём забудут.

— И нас забудут, — тихо сказала Джесса. — Ведь впереди у нас такой долгий путь.

— Ещё бы. К тому же некоторые места мы будем обходить стороной ой как далеко, — прогудел Брокл.

Они засмеялись, потом помолчали. Через некоторое время Кари поднялся и ушёл в зал. Брокл посмотрел ему вслед.

— Пусть идёт, — тихо сказал Скапти.

— Тихий он какой-то… Я думал, он будет… счастлив.

Скапти потёр небритый подбородок:

— Ему нужно время, Брокл. Она ведь терзала его всю жизнь. Ты же знаешь, когда сбросишь с плеч тяжёлый мешок, то ещё некоторое время не можешь разогнуться.

… Джесса спустилась к нему в зал. Он молча стоял возле помоста и смотрел на мать. Джесса тоже немного постояла рядом. Потом спросила:

— Где она, Кари?

Он теребил рукав.