Хрустальная певица ( Певцы Кристаллов)   ::   Маккефри Энн

Аннотация: Пережив крушение мечты, Килла Ри решает покинуть родную планету и начать жизнь с чистого листа. Однако дальше космопорта ей убежать не удается. Знакомство с загадочным Певцом Кристалла, Карриком из Гильдии Двенадцатигранника становится поворотной точкой в ее судьбе. Воля, талант и упорство дают Килле надежду на то, что и она сможет присоединиться к этому избранному сообществу людей, которых уважают и боятся в обитаемых мирах. Если, конечно, хватит смелости поставить на карту все, если не отвернется удача, если достанет сил не свернуть с трудной дороги…

---------------------------------------------

Энн Маккэфри

Хрустальная певица  [= Певцы Кристаллов]



Килашандра слушала, слова холодными комками падали в ее заледеневшее нутро. Она смотрела на профиль прославленного маэстро, на его губы, выбрасывающие слова, несущие гибель всем ее надеждам и стремлениям и делавшие бесполезными десять лет упорного труда и учения.

Наконец маэстро повернулся к ней лицом. Подлинное сожаление в его выразительных глазах делало его старше. Тяжелые мускулы певческих голосовых связок скорбно расслабились.

Все эти детали Килашандра Ри вспомнит когда-нибудь потом. А сейчас же она была совершенно раздавлена нахлынувшим поражением и плохо сознавала что-либо, кроме своего ужасного провала.

— Но… но… Как вы могли…

— Что мог? — удивленно спросил маэстро.

— Как вы могли завлекать меня?

— Завлекать вас? Милая девочка, я этого не делал.

— Делали! Вы говорили… вы говорили, что мне нужна только упорная работа. Разве я мало работала?

— Конечно, вам следовало упорно работать… — Маэстро был оскорблен. — Мои студенты должны заниматься сами. Требуются годы упорного труда, чтобы развить голос, выучить часть репертуара инопланетной музыки, чтобы стать певицей…

— У меня есть репертуар! Я так трудилась, а теперь… Теперь вы говорите, что у меня нет голоса?

Маэстро Вальди тяжело вздохнул. Эта его манерность всегда раздражала Килашандру, а сейчас казалась просто непереносимой. Она открыла было рот для протеста, но он поднял руку, и выработанная за четыре года привычка заставила ее промолчать.

— У вас нет голоса для первоклассной певицы, моя дорогая Килашандра, но это не препятствует любой из многих других ответственных и удовлетворяющих…

— Я не хочу быть второсортной. Я хочу… хотела стать концертной певицей высшего ранга. Вы говорили, что я…

Он снова поднял руку.

— Вы одарены абсолютным слухом, ваша музыкальность безупречна, у вас великолепная память, ваш драматический потенциал вне всякой критики. Но в вашем произношении есть небольшой дефект, который в высоком регистре становиться нетерпимым. Одно время я думал, что это можно выправить, изменить, — он беспомощно пожал плечами и сурово посмотрел на нее. — Сегодняшнее прослушивание совершенно беспристрастной комиссией убедительно доказало, что этот изъян в голосе врожденный. Судьба жестоко обошлась с вами, и я вам очень сочувствую, — он снова бросил на нее взгляд, подавляющий попытки к мятежу. — Я несколько заблуждался в суждении о вашем голосе. Я искренне надеялся, что смогу помочь вам. Но я не могу, и было бы вдвойне жестоко с моей стороны поощрять вас заниматься дальше как солистке. Нет. Вам лучше применить ваш талант в другой области.

— В какой же, по вашему мнению? — спросила Килашандра так напряженно, что заболело горло.

У него хватило такта не обратить внимания на ее едкий тон, но он взглянул ей прямо в глаза.

— В вашем характере недостаточно терпения, чтобы работать преподавателем, но вы вполне могли бы работать в искусстве, близком к театру, где ваш дар мог бы очень пригодиться. Нет? Вы занимались синтезаторством? Хмм… Очень жаль.