Здесь водятся проволоки   ::   Биленкин Дмитрий

Аннотация: На новой, только что заселённой землянами планете Горин решил пойти прогуляться в рощу древолистов. Посреди рощи неожиданно обнаружилась старая, забытая свалка эмбриотехники. Соседская девочка не советует Горину туда ходить: там водятся проволоки — тонкие и прыгучие змейки.

---------------------------------------------

Дмитрий Биленкин

“Здесь водятся проволоки…”

* * *

Спокойствие утра охватило Горина, едва он шагнул за порог. Воздух был чист и недвижим, окна домов блестели, как умытые. Ни звука, ни человека вдали. Казалось, мир спит, досматривая безмятежные сны, и слух был готов принять даже побудку петушиного крика, если бы не зелёная, вполнеба, заря, в аквамариновую прозрачность которой врезалась веерная чернь древолистов.

Иное небо было над головой пожилого философа, даль тридесятых парсеков — а как все напоминало земное утро! Верилось и не верилось, что такое возможно, а тропинка меж тем разматывалась и вела, а лёгкие, не утомляясь, пили прохладу непотревоженных лугов, и смиренно хотелось благодарить судьбу за это чудо обретения среди безжизненных звёзд новой обители человечества. Да ещё такой, где все можно начинать с чистой страницы, начинать умудренно, единой людской семьёй, на горьком опыте усвоив — можно надеяться, чго усвоив, — как надо ладить с лесами и травами, дождями и ветрами.

Все виденное Гориным подтверждало эту надежду. Тропинка, по которой он брёл, сужаясь, окончательно исчезла в немятой траве, зеленой в зоревом свете, от этого почти своей, домашней. Ботинки тотчас оросил град светлых капель, и здесь надёжных предвестников благодатного дня. Горин с рассеянной улыбкой оглянулся на потемневшую за ним полосу травы, на уютные домики позади, чьи мягко-округлые формы делали их похожими скорей на создания природы, чем на творения строительной техники. “Да, — с удовлетворением подумал он, — это мы умеем, этому мы научились, ради этого сюда стоило лететь…”

Он брёл без цели, зигзагом, не слишком, однако, удаляясь от самого посёлка. Не потому, что вдали и го-то могло грозить человеку: опасности не было нигде. Человечеству сказочно повезло и в этом, хотя, если искать так упорно и долго, с такими затратами, разочарованиями, жертвами на звёздном пути, то это везение, пожалуй, не совсем случайно.

Горин в своё первое здесь утро хотел просто прогуляться, беспечным Адамом пройтись по новой земле, но привычная к абстракциям мысль уже заработала в нем, уводя все дальше от неспешного созерцания. Природа ни добра, ни зла, но разве яблоня не благодарит яблоками за уход? Разве поле не вознаграждает умелого сеятеля? Земные недра не одаривают того, кто зорко ищет? И наоборот, деятельность рвачей, дураков, сиюминутников бумерангом обрушивается на всех, проклятьем преследуя потомков. Так на Земле. Почему же в космосе должно быть иначе? Не должно, не может. Значит, и эта планета, раз она выстрадана в борьбе, добыта мудрым трудом и заботой, не случайный подарок судьбы — человек законный её хозяин, и благодарить он должен лишь самого себя.

Из-под ног Горина рванулась тень, узкая и длинная, простёрлась за горизонт, луг в брызнувшем свете засиял огоньками росы, искрясь, послал в небо сноп радужных переливов, и всякая философия тут же отлетела прочь. Не осталось ничего, кроме блаженного безмыслия, и Горин на миг ощутил себя растением, которое впитывает первый проблеск солнца и больше ни в чем не нуждается. Хорошо-то как! Он медленно повернулся к блещущим лучам, тепло коснулось лица, как материнская ладонь.

Он замер в этой неге. Зеленое небо протаяло, сделалось высоким, безбрежным, зовущим непонятно куда, каким оно бывало лишь в детстве и каким оно снова стало теперь.