Тайный дневник Адриана Моула   ::   Таунсенд Сью

Я заметил, что с заднего стекла пропала наклейка — рука, которую я подарил ему на Рождество. Сказал ему, чтобы обратился с жалобой в мастерскую, но он не хочет поднимать шум. Поехали к бабушке, чтобы испытать машину. Она угостила нас травяным чаем и противным кексом с тмином. Про маму она не спросила, но сказала, что папа совсем отощал и ему необходим «хороший уход».

Рассказала, как Берта Бакстера выгнали из «Вечно молодых», потому что он плохо вел себя в Скегнессе. Автобус дожидался его два часа на стоянке. Кто-то отправился искать его по пабам, потом Берт вернулся, пьяный, но один. Тогда отправились искать тех, кто искал Берта. В конце концов обратились в полицию, и те долго трудились, вылавливая пенсионеров и загоняя их в автобус.

Бабушка говорит, что обратная дорога превратилась в сущий кошмар. Все пенсионеры переругались, Берт Бакстер читал непристойный стишок про эскимоса, а миссис Харриман так хохотала, что не смогла остановиться, пришлось ей корсет расстегивать.

После той прогулки два пенсионера умерли. Бабушка винит в их смерти Берта Бакстера, говорит, «он все равно что убил их». Но, по-моему, их убил холодный ветер в Скегнессе.

— Берт не такой уж плохой, когда познакомишься с ним поближе, — сказал я.

Бабушка заявила, что не понимает, почему Всеблагой Господь забрал дедушку, но оставил в живых такое отребье, как Бакстер. Потом она поджала губы и принялась утирать глаза носовым платком, ну мы и ушли.

Мамы не было, когда мы вернулись домой. Она вступила в какое-то женское общество.

Слышал, как отец пожелал машине спокойной ночи. Похоже, он совсем чокнулся!

Пятница, 6 марта

Новолуние



Мистер Черри очень мной доволен, повысил мне почасовую оплату на два с половиной пенса. Он также предложил разносить газеты по вечерам на Коммунальной улице, но я отказался. На Коммунальной улице муниципалитет селит злостных неплательщиков. Барри Кент живет там, в доме № 13.

Мистер Черри подарил мне два старых журнала «Большие и прыгучие». Велел не говорить матери. Дурак я, что ли? Спрятал журналы под матрас. Интеллектуалам вроде меня можно интересоваться сексом. Это обычным людям, как, к примеру, мистер Лукас, должно быть стыдно.

Позвонил в Социальную службу и попросил помощника по хозяйству для Берта Бакстера. Соврал, будто я его внук. В понедельник они пришлют к нему социального работника.

Взял в библиотеке «Войну и мир» по папиному читательскому билету. Свой потерял.

Водил пса знакомиться с Бутоном. Они подружились.

Суббота, 7 марта



Разнес газеты, вернулся и все утро провалялся в постели, читая «Больших и прыгучих». Чувствовал себя очень странно, как никогда прежде.

Сходил с родителями за продуктами, но все женщины в магазине напоминали мне о «Больших и прыгучих», даже те, кому за тридцать! Мама заметила, что я сильно раскраснелся и вообще вид у меня какой-то странный, и отправила меня на автостоянку к псу, чтобы тот не скучал.

Но пес и без меня не скучал! Он лаял и выл так громко, что вокруг него собралась толпа, все его жалели и говорили, что «жестоко так обращаться с собаками». Поводок несколько раз обмотался вокруг ручки переключения скоростей, и у пса глаза вылезали из орбит. Увидев меня, он рванулся вперед и едва не задушил себя.

Я попытался объяснить толпе, что собираюсь стать ветеринаром, когда вырасту, но они меня не слушали и заговорили о том, что надо бы позвонить в Общество защиты животных. Машина была заперта, пришлось разбить окно, чтобы открыть дверь. Пес чуть с ума не сошел от радости, когда я его освободил. А отец чуть с ума не сошел от ярости, когда увидел нанесенный ущерб. Он швырнул сумки с продуктами в багажник — яйца разбились, торт помялся — и на полной скорости рванул домой. Пока ехали, никто не произнес ни слова, только пес улыбался.