Бархатная ночь   ::   Гудмэн Джо

Глаза разбойника мгновенно открылись. Он приподнялся, схватил Кенну за руку и сел.

— Скорее, это я мог бы убить тебя, малявка! — Он легонько потер рукой подбородок. — Ты должна бы проявить хоть каплю сочувствия ко мне, да и извинение было бы принято с благодарностью. Насколько я помню, ты обычно плакала, когда я уезжал из Даннелли, а сейчас не пролила ни слезинки, чуть не задавив меня!

Кенна весело засмеялась. На возмущение разбойника можно было не обращать внимания, потому что в его серых глазах плясали чертики.

— Я выросла и теперь не плачу по пустякам, — фыркнула Кенна. Она выдернула руку из его ладони и тепло расцеловала разбойника в обе щеки. — Так лучше? Нет? Ну, на большее можешь не рассчитывать. Николас даже не намекнул, что ты приедешь на маскарад. Это, конечно, очень плохо, но ты мог бы и сам написать.

Николас Данн на мгновение обнял сестру.

— Рис хотел удивить тебя, — объяснил брат, чтобы снять с себя всякую ответственность.

Рис Каннинг с укоризной посмотрел на своего задушевного друга:

— Честность не является твоей сильной чертой, Ник. Сейчас она устроит мне выволочку.

Кенна, улыбаясь, смотрела на друзей. Она не могла сердиться на них, так как, кроме отца, этих двоих она любила больше всего на свете.

Внешне они могли бы сойти за братьев, но душевная привязанность их друг к другу была даже сильнее, чем у родственников. Высокий рост и хорошее телосложение вкупе с привлекательной внешностью заставляли не одно девичье сердечко биться сильнее, когда они появлялись в обществе. Друзья не делали секрета из своего успеха у женщин и пару раз обсуждали свои победы в присутствии Кенны.

Она могла бы засомневаться в их словах, если бы сама не чувствовала какое-то странное томление в груди каждый раз, когда к ним в гости приезжал Рис. Правда, подобное магическое действие оказывал лишь он один. И если бы Кенна задалась вопросом, почему она не испытывает ничего подобного в присутствии Николаса, она бы решила, что все дело в глазах. Темно-голубые глаза брата, иногда веселые, иногда слишком проницательные, не были загадкой для Кенны, а вот серые глаза Риса казались бесконечно загадочными, хранящими какую-то тайну, так как меняли свой цвет вместе с настроением.

Насколько знала Кенна, друзья не виделись больше года после окончания Оксфорда, и, пока Ник делил свое время между Даннелли и Лондоном, Рис находился на континенте. Кенна так и не узнала причину отъезда, потому что попытки расспросить Ника ни к чему не привели. Ее удивило, что она вспомнила об этом, потому что сейчас уже не имело значения, почему Рис исчез, не сказав никому ни слова. Важно лишь то, что он вернулся и Ник выглядит таким счастливым, каким он давно уже не был. Кенна изобразила негодование. Уперев руки в бока, она повернулась к брату:

— Как это на тебя похоже-обвинить во всем Риса!

Николас отпрянул, шутливо закрываясь руками:

— Только не впадай в истерику, Эльф. И говори потише. Отец услышит, и тогда ты снова окажешься в своей комнате — и на этот раз уже не сможешь сбежать оттуда.

Услышав свое прозвище, Кенна чуть не обиделась. Может быть, хватит ее дразнить, если учесть, что она теперь всего на несколько сантиметров ниже брата или Риса? Впрочем, слова Риса заставили ее передумать.

— В чем дело, Кенна? — спросил Рис, поднимаясь на ноги и отряхиваясь. — Очередная проделка? — Он оставил в покое свой камзол и широко улыбнулся Ивонне, которую только что заметил. — А ты кто такая? — Рис отвесил ей придворный поклон, затем сорвал с головы треуголку и прижал ее к сердцу.