Добродетель и соблазн   ::   Джонсон Сьюзен

Но откуда ему знать о ней, если она никогда не видела его прежде?

— Вы ведь новый здесь, не так ли? — спросила она.

— Ну, это как сказать.

— Давно вы здесь?

На его лице вновь появилась добрая, прямо-таки ангельская улыбка, что совсем не вязалось с его мощной фигурой.

— Земли перешли ко мне на Рождество.

— Прелестный подарок.

— Хотя и заработанный тяжким трудом, — мягко добавил он. Ветерок слегка трепал его волосы.

Она знала, что это значило. Обычно земли давались в награду за храбрость в сражениях или в знак особой милости двора, а он отнюдь не выглядел придворным.

— Примите мои поздравления. — Женщина говорила совершенно естественно и открыто, не выказывая ни малейшего страха или опасения.

— И часто вы разъезжаете здесь одна?

— Вы говорите это так, словно я не должна этого делать.

Он испустил легкий вздох.

— Одинокую женщину подстерегают всяческие неприятности.

— Но я знаю здесь каждого, за исключением разве что вас. Я в полной безопасности.

— И верно, — заявил он, всем своим видом подтверждая согласие с ее утверждением.

— Я княгиня Глинская.

— Княгиня Шуйская, вы хотели сказать.

Он увидел, как ее взгляд стал печальным.

— Придворные сплетни дошли и до Ливонии?

— У каждого есть свои источники. Частенько это бывает вопросом жизни и смерти, верно ведь? — улыбнулся он.

У царя Ивана соглядатаи были повсюду. Так же поступали и знатные семьи. А может, он из людей Игоря? Следовало ли ей разговаривать с ним?

— Скажите мне, как вас зовут.

— Ставр Бирон.

Она изумленно вскинула брови. Он заметил удивление княгини, но не понял охватившего ее облегчения. Бироны были заклятыми врагами ее мужа.

— Одна из мелких ветвей этого рода, — уточнил он с усмешкой.

— А я не знала о мелких ветвях Биронов. Их род веками владел обширными землями в Ливонии и Курляндии.

— Как видите, — пробормотал он, разведя руками ленивым жестом, заставившим заиграть его рельефные мускулы.

Она ощутила внезапную струйку тепла, пронизавшую все ее тело. Будь она менее наивна в вопросах взаимоотношения полов, она бы сразу догадалась о причине этого.

— Значит, мы соседи, — просто сказала она.

У Ставра, по-мужски привлекательного, был значительный опыт в отношениях с женщинами, и он сразу заметил, как порозовели ее щеки. Но он по натуре не был хищником, а сама она не отдавала себе отчета в своих чувствах. Молодые женщины из знатных семейств зачастую хранили монашескую чистоту вплоть до самого замужества. Она встретила Шуйского; вряд ли князь оказался тем мужчиной, который смог пробудить в девственнице женщину.

— Может, вы посетите мою скромную усадьбу? — спросил он, хотя и сознавал, что ему не стоит рассчитывать даже на легкий флирт с этой добродетельной молодой женщиной.

— А это недалеко? Я должна скоро вернуться. — Она еще больше покраснела. — Моя дочка сейчас спит, но она скоро проснется… и тогда… ну, в общем…

— Ее надо будет покормить грудью. Вы не доверяете кормилицам?

— Нет. — Ее губы сжались в твердую линию.

— Похоже, у вас есть свое мнение по этому поводу?

— Я уверена, вам это неинтересно, — улыбнулась она.

— Мой дом рядом, прямо за тем бродом. А вы мне по пути расскажете об этом. Я верну вас домой через час.

— Через час, вы уверены в этом? — Она смотрела на него во все глаза.

— Даже меньше, если пожелаете.

— Что ж, хорошо, — согласилась она, просияв.

От ее улыбки у него засосало под ложечкой — или, может, чуть ниже. Но он провел достаточно времени при дворах Варшавы и Вены и знал толк в приличиях.

— Мне чрезвычайно приятно, — пробормотал он, слегка склонив голову. — Позвольте представить вам моих людей. Произнеся это, он вдруг свистнул по-птичьи, и из рощицы тут же выскочила дюжина конников.

У Татьяны широко открылись глаза, а губы изобразили удивленное «О».