Ты у меня одна   ::   Джоансен Айрис

Пенни сжала губы:

– Именно я направила тебя в Нью-Йорк, чтобы ты начала свое частное расследование, связанное с Кемпом! Значит, по моей вине ты стала случайной свидетельницей его последнего преступления. Поэтому даже не пытайся меня отговаривать. Я обязана принять все необходимые меры предосторожности.

Ее голос звучал так безапелляционно, что можно было подумать, будто Пенни уже диктует секретарю приказ о переводе Сэнди. Словно в данную минуту она забыла, что речь идет о подруге, а не о подчиненной. И Сэнди это слегка встревожило. Уж она лучше других знала, какой упрямой может быть Пенни, если вобьет что-то себе в голову. Пенни Лассистер не походила на других издателей престижных журналов, которых легко можно было склонить в любую сторону. Решительная, умная, обаятельная, она превращалась в настоящую фурию, когда хотела добиться своего. Оставалось надеяться только на то, что решение Пенни еще не окончательное.

– Мне совсем не хочется возвращаться в Сидней, – призналась Сэнди.

Выражение лица Пенни смягчилось:

– А с чего ты решила, что речь идет об Австралии? Я имела в виду другое. Что ты скажешь насчет Гонолулу? Неужели тебе не хочется провести полгода на Гавайях?

Сэнди опустила ресницы, чтобы скрыть от подруги облегчение. У Джордана в Гонолулу был роскошный отель, но он там почти никогда не бывал. Как правило, за теми отелями, что находились за пределами Австралии, наблюдал его брат – Марч.

– Место, несомненно, намного привлекательнее Сиднея, но я уже сейчас представляю, как быстро мне осточертеет этот райский уголок. Я бы предпочла остаться здесь.

Пенни молча разглядывала свою чашку с ароматным напитком. Она нисколько не сомневалась в том, что Сэнди нелегко будет уговорить. В общей сложности они знали друг друга вот уже пять лет, из них года четыре Сэнди О'Рурк была ее лучшей и самой близкой подругой. За это время Пенни успела неплохо ее изучить, что, кстати, было совсем нетрудно: такого открытого, искреннего и честного человека, как Сэнди, она не встречала.

Когда Пенни принимала на работу ее, свежеиспеченную выпускницу колледжа, у нее, как у редактора, вызвали серьезное беспокойство две черты характера новой сотрудницы: ранимость и впечатлительность. По своему опыту Пенни знала, что с годами впечатлительность у репортеров переходит в цинизм, а честность – в беспощадность. Поэтому не сомневалась, что Сэнди либо зачерствеет, либо не продержится в «Уорлд рипорт» больше полугода.

К своему удивлению, она поняла, что ошиблась. Сэнди удавалось сочетать, казалось бы, несоединимые качества: умение стоять на своем и умение располагать к себе собеседника. Она не утратила искренности и теплоты в общении с людьми. Именно благодаря этим качествам ее интервью неизменно становились гвоздем номера. И, как правило, шли на первой полосе.

– Месяцев шесть сумеешь выдержать. Может, заодно научишься крутить хула-хуп. – Пенни загасила сигарету, ткнув ее в дно хрустальной пепельницы. – Надеюсь, за это время полиция добудет достаточно улик, чтобы доказать причастность Кемпа и к другим убийствам.

– И все равно я не понимаю, почему мне непременно надо уезжать, – упрямо повторила Сэнди. – У меня нет ни малейшего желания покидать Сан-Франциско. Мне здесь нравится, у меня много друзей. Квартира отремонтирована, и я могу наконец туда переехать…

– Гонолулу довольно далеко от Гаваны, Сэнди, – перебила ее Пенни. – И если ты считаешь, что пути твои и Джордана могут пересечься, то смею тебя заверить: шансы на такую встречу практически равны нулю. Конечно, я бы с большим удовольствием отправила тебя в парижское агентство, но, к сожалению, нам пока не удалось его открыть.

– Если я и не хочу уезжать из Сан-Франциско, то вовсе не из-за Джордана. – Встретив взгляд подруги, Сэнди поморщилась. – Ну хорошо, хорошо.