В объятиях страсти   ::   Финч Кэрол

Она была даже прекраснее, чем рисовали его грезы, хотя Трейгер не представлял себе, что такое воз­можно. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как они любили друг друга. Аромат жасмина сводил его с ума.

С лукавой улыбкой на губах Сирена уклонилась от по­целуя.

– А ты будешь так же желать меня, когда мне, как Веронике, стукнет восемьдесят?

Сгоравший от нетерпения, Трейгер был не в том состо­янии, чтобы вступать в игривую перепалку с женой.

– Мы обсудим этот вопрос позже… в последующие шестьдесят лет.

Сирена снова увернулась от него.

– Нет, поговорим сейчас. Я должна точно знать, что ты не пустишься в погоню за другой юбкой, когда я поседею.

Она метнулась на другую сторону кровати и радостно рассмеялась, когда не ожидавший подобной прыти Трейгер поймал воздух. Разочарованно вздохнув, он смирился с тем, что придется ответить на ее вопрос, если не хочет весь вечер играть в кошки-мышки.

Вытянувшись в струнку, он встал перед женой.

– Сирена Грейсон, когда тебе исполнится сто лет, я буду любить тебя в тысячу раз сильнее. Надеюсь, теперь ты соблаговолишь поцеловать меня?

Столь торжественная клятва произвела впечатление, и Сирена снисходительно кивнула:

– Пожалуй. – Но не сделала ни малейшего движе­ния, чтобы присоединиться к мужу, когда он растянулся на покрывале.

Приподняв брови, Трейгер выждал минуту-другую и нетерпеливо приказал:

– Сирена, иди сюда.

Прелестные губки сложились в сладострастную улыб­ку, когда она села на постель.

– Итак, ты утверждаешь, что твоя страсть ко мне не ослабеет, когда я буду вчетверо старше, чем сейчас? – охрипшим голосом протянула Сирена, поглаживая тугие мышцы его живота и зажигая огонь в крови.

Трейгер притянул жену к себе.

– Я не доживу до столь почтенного возраста, если ты не прекратишь мои мучения.

Всю игривость Сирены как рукой сняло, когда люби­мый прижал ее к своей груди и она ощутила гулкие удары его сердца. Искра страсти вспыхнула жарким пламенем. Губы Сирены приоткрылись, мысли смешались, пульс ли­хорадочно забился, и она отдалась чувствам, беззащитная перед бешеным напором Трейгера.

Вдруг Трейгер отпрянул от нее. Сирена подскочила в постели и увидела Барона, по привычке устраивавшегося у нее в ногах.

– Пошел вон! – отрывисто скомандовал Трейгер бесцеремонному псу. Но тот лишь злобно оскалился, не проявляя ни малейшего намерения покидать постель. Сире­не пришлось обратиться с увещеваниями к своему верному стражу, который надеялся, что хозяйка передумает и по­зволит ему остаться в облюбованном им гнездышке, но… Барон наконец спрыгнул с кровати и улегся на полу.

– Я позабочусь, чтобы наглая дворняга обзавелась надлежащим жилищем вне дома, когда мы переберемся в Коннектикут, – пообещал рассерженный Трейгер.

Разгладив морщинки у него на лбу, Сирена привлекла мужа к себе.

– Мы прямо сейчас займемся проектированием будки для Барона или продолжим то, чем занимались?

– Пожалуй, будка подождет… как и все остальное. – И, прильнув к розовым лепесткам ее губ, застонал от жгучего желания обладать своей русалкой. – Боже, как я соскучился по тебе!

Сознавая, как близок был к тому, чтобы потерять ее навеки, Трейгер вспомнил первый поцелуй Сирены. «Впро­чем, каждый раз у нас все будто впервые», – подумал Трейгер, чувствуя, как покалывает кожу от трепетных при­косновений нежной руки к его мускулистому телу. Неуже­ли так будет всегда? Ответ пришел незамедлительно, но Трейгер мгновенно забыл обо всем, отдавшись невероят­ным ощущениям, возносившим его к далеким звездам.

Дикая роза, спрятав шипы, научила его чуду любви. Ему не хватит и сотни лет, чтобы разгадать все ее тайны и постигнуть переменчивый нрав.