Влюбленные в Лукке   ::   Картленд Барбара

— Меньше всего мне хочется втягивать в это тебя, — вздохнул Хьюго, — но логика подсказывает: никто не заподозрит, что столь молодая и неопытная девушка может быть связана с подобным делом, если же перстень привезу в Лукку я, то у меня почти не останется шансов вернуться живым.

— Тогда тебе, конечно, лучше не браться за это, а я отвезу перстень маркизу.

— Ты действительно это сделаешь? — обрадовался Хьюго. — По ты должна понимать, что не смеешь проронить ни единого слова никому, даже отцу и матери, потому что они, вне всякого сомнения, запретят тебе это.

— Никто не узнает, никто? — пообещала Паола. — Раз уж я еду в Лукку, то смогу без особого труда передать перстень таким образом, что никто не догадается, кто его привез.

Пока она говорила, ей вдруг пришло на ум, что именно маркиз и есть тот единственный человек, от знакомства с которым мать и графиня Рауло хотели уберечь ее.

«Мне и не нужно будет знакомиться с ним, — пыталась успокоить свою совесть Паола. — В Лукке у меня появится сколько, угодно возможностей передать ему перстень, не принимая в этом непосредственного участия».

— Не знаю, как благодарить тебя, ты просто великолепна! — с чувством сказал Хьюго. — Мне стыдно, что я втягиваю тебя в это. Тем более я даже не уверен, что ты будешь достаточно благоразумной, дабы не подвергнуть себя опасности.

— Ну что ты, — улыбнулась Паола, — конечно, я буду крайне благоразумной!



Глава 2

Маркиз Витторио ди Лукка одевался с той поспешной тщательностью, которая вырабатывается долгими годами самостоятельной жизни.

Он был уже почти готов, когда принцесса Пеона открыла глаза.

— Неужели ты уходишь, Витторио? — удивилась она.

— Уже светает.

Принцесса села.

Без сомнения, она была одной из самых прекрасных женщин, выпестованных Флоренцией. Ее красота была сродни совершенствам мадонн, изображенных на картинах, которыми славятся здешние галереи.

Обожатели приводили ее во дворец Питти и в галерею Уффици, чтобы указать на такие же, как у нее, брови на одном полотне, такие же губы — на другом и такой же тонкий прямой нос — на третьем.

А в этот миг, когда ее распущенные волосы свободно ниспадали на обнаженные плечи, она была достойна кисти разве что Леонардо да Винчи или Фра Филиппе Липпи.

Но маркиз был поглощен своим галстуком, уставясь в зеркало над камином.

— Иди ко мне, Витторио, поцелуй меня, — взмолилась принцесса. — И как это я заснула?

— Ничего удивительного, — пожал плечами маркиз.

Проведенная ими ночь была весьма бурной. Принцесса оказалась самой темпераментной и ненасытной женщиной из тех, кого маркизу довелось узнать. И все же сейчас ему хотелось поскорее уйти и очутиться дома.

— Когда я снова тебя увижу? — Голос принцессы звучал вкрадчиво и призывно — перед такими интонациями мужчины не могут устоять.

— Я не знаю, что буду делать сегодня вечером или завтра, — ответил маркиз. — А когда возвращается твой муж?

— Не раньше четверга. О Витторио, мы должны быть вместе как можно больше. Вероятно, у нас какое-то время не будет такой возможности.

Маркиз хорошо понимал, куда она клонит, но не хотел связывать себя. Хотя и сам не до конца понимал почему.

Он преследовал принцессу Леону с настойчивостью опытного охотника. Не то чтобы она сильно сопротивлялась, совсем наоборот. Просто ее муж был ужасно ревнив и редко оставлял ее без присмотра. Сейчас он отправился в Рим по приглашению Папы.

Это была возможность, которую ни принцесса, ни маркиз не имени ни малейшего намерения упускать.

— Я люблю тебя! — произнесла принцесса с оттенком страсти в голосе. — Я люблю тебя, Витторио, и для меня настоящее мучение наблюдать, как ты уходишь! Побудь со мной еще, скажи, что ты тоже любишь меня!

У маркиза мелькнула мысль, что она повторяет это с вечера.