Золотой мираж   ::   Майкл Джудит

Многие годы это было просто игрой, в которую она играла сама с собой, покупала раз в неделю лотерейный билет, в один и тот же день, и то же время: единственное время, когда она позволяла себе увлечься фантазиями.

— Он где-то здесь, — пробормотала она.

Джина выхватила у нее сумочку и с бесцеремонностью подруги с пятнадцатилетним стажем принялась обыскивать ее, пока не нашла синий билетик:

— Это он, я помню, что сначала там идет двадцать, и мне казалось, что я помню остальное — о Боже, я этого не выдержу — двадцать, — прочла она, переводя взгляд с билетика на бумажку в своей руке. — Напечатали в дневных новостях и я прочла цифры просто случайно…

они выглядели теми самыми… три, девяносто восемь, девять, два, ноль. — Она подняла голову, на лице застыла улыбка. — Да, верно! — Она повысила голос. — Да, да, да! Клер, ты понимаешь, что ты сделала?

— Она выиграла? — выдохнула Эмма.

— Выиграла! — Джина взмахнула билетом. — Она выиграла всю лотерею! Твоя чудесная, изумительная волшебница-мать выиграла все!

— Сколько? — спросила Эмма, глядя теперь на Клер. Клер настолько оцепенела, что когда открыла рот, из него не вырвалось ни звука.

— Скажи ей! Скажи! — сказала Джина, почти танцуя от волнения.

После паузы Клер произнесла с трудом невероятные слова:

— Шестьдесят миллионов долларов.

Эмма издала вопль и осела на маленькую подушечку на полу.

— Скажи еще раз, — потребовала Джина. — Мне нравится, как это звучит. Шестьдесят. Миллионов. Долларов. Ты можешь в это поверить? Боже, Клер, ведь я не хотела заходить в аптеку, а ты настояла; ты сказала, что это только на минуточку, всего лишь купить билет. Боже правый, а что, если бы ты послушалась меня? Я могла разрушить тебе всю жизнь. Слава Богу, что ты не обратила внимания. Не могу поверить. Шестьдесят миллионов… Конечно, все сразу они тебе не отдадут, да? У них куча правил.

— Они платят в течение двадцати лет, — сказала Клер. Голос прозвучал так, как будто принадлежал кому-то другому, а она сама оставалась немой. Такое случалось с другими людьми, не с ней; с ней никогда ничего не случалось. Так почему на этот раз все взаправду?

Глаза Эммы расширились, как будто с прежними она могла считать только маленькие числа.

— Мы будем получать по три миллиона долларов ежегодно двадцать лет?

Клер встретилась с ней взглядом и они обе разразились нервным смехом. И в этот момент все начало казаться реальным.

— Подожди, надо подумать, — сказала она. — Нет, я уверена, что так много у нас не будет; совершенно точно, что они сначала отнимут налоги. А это, мне кажется, около трети. Но все-таки…

— Все-таки не хило, — сказала Джина насмешливо. — По два миллиона в год, двадцать лет? Я и представить себе такого не могла. И слушай; ведь это только начало, понимаешь? Я имею в виду, если ты захочешь, то можешь прямо сейчас луну напрокат взять; кто осмелится тебе отказать, зная, что ты будешь иметь такой чек, каждый год, от штата Коннектикут? Клер, ты можешь делать все, что захочешь!

— Мы богаты, — произнесла Эмма тихо. Ее глаза сияли. — Богаты, богаты, богаты. Я и не мечтала о таком никогда.

— Итак, что дальше? — спросила Джина. — Как ты их получишь, Клер?

Клер вслушивалась в эхо голоса Эммы, который тешился одним словом — богаты.

— Что? — спросила она.

— Как ты получишь деньги? Они вышлют тебе по почте чек на два миллиона, или принесут его сами, своими маленькими теплыми ручками?

— Я не знаю. Я даже не могу представить… — Ощущение реальности то появлялось, то исчезало; то ее переполняло дикое возбуждение, то ужасало чувство, будто все это происходит с кем-то другим; Джина ошиблась, или ошибся тот, кто писал таблицу в теленовостях, кто-то другой выиграл лотерею, не Клер, ни за что — Клер, потому что Клер никогда ничего не выигрывала.

— Наверное, пошлют по почте, — сказала Джина.

— Да как они смогут? — спросила Эмма.