Партизанский дневник   ::   Семенов Юлиан Семенович

---------------------------------------------

Семенов Юлиан Семенович

Партизанский дневник



Ю.Семенов

Партизанский дневник

Вместе с переводчиком советского посольства в ДРВ Валентином Свиридовым готовимся к поездке к партизанам Лаоса. Это тридцатилетний человек, служивший в армии бортмехаником, кончивший Институт международных отношений, великолепно знающий французский, английский и вьетнамский языки. Сейчас изучает лаосский язык. Человек он славный, ехать с ним будет, судя по всему, хорошо. Закупили консервов, взяли у доктора лекарства, перевязочные материалы и разбежались по домам упаковывать нехитрый багаж. Я сел к столу и, памятуя обещание, написал коротенький репортаж. Оставил его вместе с дневниками в корпункте "Правды" (обидно, если в дороге разбомбят), потом в Москве передам ребятам.

Выехали из Ханоя ночью, в начале первого. В пять часов утра остановились на ночлег в маленькой деревушке. Километрах в пятидесяти от нее над нами "повис" ночной разведчик - винтовой "АД-6". Пришлось выпрыгнуть из машины и лезть в джунгли. Слава богу, все это было на горной дороге, а здесь бомбить глупо. Летчики это понимают: они подкарауливают машину, когда она выйдет из горных ущелий на равнину. Там и бомбят. (Тогда и родилась задумка повести "Он убил меня под Луанг-Прабангом".)

Мы долго слушали, как нудно висел над нами "АД-6": видимо, заметил наши щелочки фар, а может быть, поймал на своем локаторе движущуюся цель.

Когда он улетел, мы вернулись в машину.

Свиридов рассказывал о себе. Интересуется атомной физикой и поэзией. Увлекался Платоном и Верленом. Играет на рояле, гитаре, саксофоне. Брат у него тоже музыкант. Когда Валя улетал во Вьетнам, брат пришел с пятнадцатью своими товарищами в огромный ночной Шереметевский аэропорт и провожал его нежными мелодиями гершвинского джаза.

Спали в маленьком домике на полу, на циновках. Утром проснулись от рева самолетов. Эту маленькую горную деревню бомбили недели две тому назад, а сейчас "фантомы" проносились из Таиланда через Лаос - бомбить Ханой.

Перед тем как проснуться от рева реактивных бомбардировщиков, я видел омерзительный сон: носатых серо-черных галок с чудовищными клювами, а рядом со мной ложилась змея - ощутимая, холодная.

Утром, когда мы поднялись, разбуженные ревом "фантомов", меня потряс горный пейзаж. Клочья тумана, разрываясь о сабельно-острые листья пальм, резали высокое, осторожно-голубое небо. А когда я вышел из ущелья на штанину, тумана не было, сиял солнечный день. Выходил я словно бы из пожара, из дыма, в прозрачный воздух, в огромное голубое небо.

Навстречу шли два пастуха с карабинами за плечами. Они гнали буйволов. Рядом с пастухами бежали дети. Пастухи отведут буйволов в горы, на выпасы, и вернутся обратно. А дети останутся пасти. Мне рассказывали, что огромный, страшный, рогатый буйвол испытывает какую-то особую нежность к детям.

Перед нами лежала маленькая деревушка Хой Цо Анг. Мы пошли со Свиридовым по дороге, "пробалансировали" по доскам, брошенным через "быки" разбитого бомбами моста, и оказались на вершине горы у излучины медленной, словно бы заледеневшей реки.

Внизу раскинулся горный поселок; школа, госпиталь, магазин - все то, что было сложено из камня, - разбито. Разбиты два моста. Дорога идет среди двух гор, через каждые двадцать метров вырыты индивидуальные бомбоубежища. Если здесь застает бомбежка, положение практически безвыходное: деться некуда, остается только залезть в индивидуальные убежища, в которых чувствуешь себя лишь в относительной безопасности. Бетонных крышек, прикрывающих голову, нет, а вокруг скалы; от сотрясения после бомбового взрыва летит много камней... В общем, оказаться здесь под бомбежкой скверно.