Полёт орла   ::   Кришнамурти Джидду

Поэтому когда видишь всё это — действительно видишь как реальность, не как нечто теоретическое, — имеет место действие, идущее из этого восприятия; и само это восприятие является действием освобождения от страха. Таким образом, в случае появления любого страха происходит немедленное его восприятие и прекращение.

Что такое любовь? Для большинства из нас это удовольствие, а значит и страх. Мы называем любовью именно это. Но что такое любовь, когда имеется понимание страха и удовольствия? И «кто» собирается отвечать на этот вопрос? — ведущий беседу, священник, книга? Имеется ли какая то внешняя инстанция, которая будет нам указывать, что мы всё делаем замечательно, что можем продолжать в том же духе? Или дело обстоит так, что исследовав, пронаблюдав, рассмотрев, не аналитически, всю структуру и природу удовольствия, страха, боли, мы обнаружили, что «наблюдающий», «мыслящий» есть часть мысли. Если отсутствует мышление, нет и «мыслящего», они — неразделимы; «мыслящий» является мыслью. В наблюдении этого заложена красота и утончённость. И где сейчас тот ум, который начал исследование проблемы страха? Понимаете? Каково состояние ума теперь, когда он прошёл через всё это? Такое же, каким было до вхождения в это состояние? Ум увидел всё так близко — увидел природу того, что называют мыслью, страхом и удовольствием; ум увидел всё это — так каково теперь его фактическое состояние? Очевидно, что никто, кроме вас самих, не может ответить на это; если вы действительно вошли в это, вы видите полную трансформацию ума.

Участник беседы: [Невнятно.]

Кришнамурти: Нет ничего легче, чем задать вопрос. Вероятно, некоторые из нас думали, о чём бы спросить, — в то время, когда ведущий беседу вёл исследование. Мы больше озабочены нашим вопросом, чем слушанием. Человек должен задавать собственные вопросы, — не только здесь, но и везде. Задать правильный вопрос намного важнее, чем услышать ответ. Решение проблемы лежит в понимании самой проблемы; ответ — не вне проблемы, ответ — в самой сути проблемы. Невозможно ясно увидеть проблему, будучи озабоченным ответом, её решением. Большинство из нас спешат разрешить проблему, даже не рассматривая её, поскольку для подобного рассмотрения требуется энергия, накал, страстность, а не лень и вялость, как у большинства из нас, ожидающих, чтобы кто-то другой сделал это за нас. Нет никого, кто сможет решить хоть какую-нибудь из наших проблем — политических, религиозных или психологических. Требуется огромное количество жизненной силы, страсти, накала, чтобы посмотреть на проблему и пронаблюдать её, и тогда, — по мере того, как вы наблюдаете, — ответ станет совершенно ясным.

Это вовсе не означает, что вы не должны задавать вопросов; напротив, вы должны задавать вопросы; вам следует подвергать сомнению всё, сказанное кем-то, включая и ведущего беседу.

Участник беседы: Есть ли опасность интроспекции при рассмотрении личных проблем?

Кришнамурти: Почему в этом не должно быть опасности? Переходить улицу тоже опасно. Не хотите ли вы сказать, что мы не должны вести наблюдение из-за того, что в этом кроется некая опасность? Я помню, однажды, если позволите рассказать вам эту историю, к нам пришёл очень богатый человек и сказал: «Я человек очень, очень серьёзный, и меня интересует то, о чём вы говорите, и я хочу понять в себе то-то и то-то, — вы знаете всю ту чепуха, о которой говорят люди». Я ответил: «Хорошо, сэр, давайте вникнем в это», и состоялась беседа. Это повторялось несколько раз, а через две недели он пришёл ко мне и сказал: «У меня начались ужасные, пугающие сновидения. Мне кажется, что всё вокруг меня как бы исчезает, происходят невероятные вещи. Может быть, — продолжал он, — это результат исследования себя, я вижу, это опасное занятие». После чего он ушёл и больше никогда не появлялся.