Последние атаки   ::   Ворожейкин Арсений Васильевич

Первого мая 1945 года в двенадцать часов дня с аэродрома Альтено взлетели две группы истребителей «Яковлева». Знамена находились на самолетах майора Ивана Малиновского, в задней кабине которого со знаменем сидел корреспондент армейской газеты капитан Анатолий Хорунжий, и под посадочными щитками «яка» старшего лейтенанта Кузьмы Новоселова. Инструкторы ВВС: Андрей Ткаченко, Павел Песков, Иван Лавейкин, Петр Полоз, Константин Трещев и Петр Воронин летели в качестве почетного эскорта.

Самолеты парадным четким строем взяли курс на Берлин.

День стоял солнечный, тихий. Однако сразу же многих охватило беспокойство: город закрыт гигантским темно-розовым колпаком пыли и гари. Увидит ли земля в этой мгле знамена авиаторов?

При подходе к городу видимость резко ухудшилась. Солнце и небо потускнели. Земля чуть просматривалась. Найти рейхстаг, над которым должны быть сброшены Знамена, нелегко. И вдруг над самым центром Берлина — просветление. Даже видно солнце и кусок голубого неба. И вот в неостывшем еще от боев воздухе кумачом вспыхнули два шестиметровых полотнища с надписью «Победа».

* * *



Рано утром второго мая инструкторы Военно-Воздушных Сил подъезжали к поверженному Берлину. До этого им доводилось на него смотреть только с неба через мглу войны, а сейчас представилась возможность разглядеть его с земли.

Восточный ветер уже рассеял пыль и копоть. Кругом — чистое небо, прозрачный воздух. Солнце щедро заливает все весенним, ласковым теплом. Пригород встречает летчиков ароматом цветущих садов. Все укутано бело-розовым покрывалом.

В самом же городе иное зрелище. Исчезли целые кварталы и улицы. Кругом — сплошные завалы из камня, щебенки, битого кирпича, воздух был пропитан пылью.

Куда ни бросишь взор, повсюду разбитые пушки, минометы, обгоревшие и исковерканные танки, машины, оборванные провода, кучи трофейного оружия и колонны военнопленных.

Наконец добрались до разбитого и пустынного парка Тиргартен. Где-то неподалеку от него должен быть и рейхстаг.

— А вот и наши! — воскликнул майор Полоз, шедший впереди группы.

На разрушенном бункере сидела небольшая группа усталых солдат, аппетитно евших мясную тушенку с черным хлебом. Гимнастерки после боя еще не успели просохнуть от пота, воротнички расстегнуты, автоматы рядом на земле. В нагрудных карманах у многих красуются веточки сирени. В ремнях автоматов — тоже цветы.

Не хотелось прерывать солдатский завтрак, но спросить больше некого было. На вопрос, как добраться до рейхстага, лейтенант махнул рукой на северо-восточный угол парка. И все увидели: там виднелась обгоревшая коробка двухэтажного здания со скелетом купола наверху, на котором развевалось красное Знамя Победы.

— Гитлер там отсиживался?

— Нет. Он был вон в том доме — имперской канцелярии, — и офицер показал на большой серый дом с массивными колоннами, находившийся неподалеку. — Пока еще не выставили охрану, идите туда скорее.

Кругом здания — баррикады и масса фашистских трупов. Среди них много юнцов. В имперской канцелярии находились все высшие государственные, военные и партийные учреждения фашистской Германии, в том числе и ставка Гитлера.

Перед входом в имперскую канцелярию летчики наткнулись на огромный фашистский бронзовый герб. Хищная птица, распластав крылья на асфальте, лежала навзничь, плотно зажав в своих лапах свастику, обрамленную венком, — зловещий символ фашизма, принесшего неисчислимые беды народам.

* * *



Весна, Победа! В это майское сияющее утро летчики-инструкторы не хотели ехать на аэродром: казалось, после взятия Берлина — конец войне. Но враг отказался капитулировать. Бои продолжались…

Утро на аэродроме тихое. В окружающем летное поле лесу веселый гомон птиц, будто они вместе с людьми радуются приближающемуся миру.