Загадочный остров Пасхи   ::   Мазьер Франсис

Затем Бразилия, Гвиана, Малые Антильские острова, Кюрасао, Панама, Тихоокеанское побережье КостаРики, где нам предстояло продолжить работы в основном на склонах вулкана Эль Бару, так как мы рассчитывали найти в культурном слое материал, из которого делали статуэтки, свидетельствующие о цивилизации чисто монголоидного характера. Дальше мы должны были пройти под парусами мимо загадочного острова Кокос к Галапагосским островам. 3 января 1963 года мы подошли к Галапагосскому архипелагу и с наступлением ночи бросили якорь в бухте Дарвина. Бескрайняя ночь опустилась над нами, и рев нерпухов, [ушастые тюлени. - Прим. перев.] отраженный скалами, казалось, перенес нас в потусторонний мир. Со всех сторон слышался тысячеголосый хор встревоженных нашими прожекторами морских птиц, гнездящихся на скалах. Галапагосские острова с их гигантскими игуанами, плавающими в море, с птицами-монстрами и нерпухами, пингвинами и китами остаются до сих пор самым удивительным примером заповедника, как будто созданного самими животными. К великому нашему сожалению, мы пробыли на острове лишь десять дней и, хотя нам очень хотелось сделать пробные выемки, никакой серьезной работы так и не удалось провести. Но мы все-таки убеждены, что дальнейшие археологические исследования помогут обнаружить на этих островах следы пребывания тех, кто отправлялся из Америки вслед за заходящим солнцем. Эти раскопки были тем более привлекательными, что в Панаме нам сообщили о существовании на Галапагосских островах доколумбового гончарного производства. Увы! 13 января в 8 час. 30 мин. мы вынуждены были сняться с якоря и отправиться в одинокий и долгий путь к Пупу Земли. С грустью мы расставались с нашими маленькими друзьями пингвинами, жившими на судне. Щемило сердце, когда мы смотрели на исчезающий огненный архипелаг, где животные счастливо живут на свободе. Мощное течение Гумбольдта, властвующее над необыкновенной жизнью архипелага, лежит теперь на нашем пути. Море очень холодное. Много китов. Мы еще долго будем плыть по этой гигантской подводной реке в окружении тысяч тунцов, мигрирующих к лагунам далеких островов Туамоту. Ночью на вахте холод иногда пронизывает до костей, но море прекрасно, и наше судно, подгоняемое шестибальным ветром, неуклонно движется к цели. Девятнадцать ночей мы любовались Южным Крестом, сверкающим над островом Изваяний. Море, волны, повседневные заботы, паруса, за которыми надо следить, как за первыми шагами ребенка, ослепительный свет восходящего солнца, тревога, охватывающая по ночам, когда усиливается волнение и очень часто вялое и тупое оцепенение вызывает в памяти прошедшее и заставляет думать о несовершенстве мира. Как замечательно можно было бы описать эти сто шестьдесят дней в море! Суровые испытания и мертвый штиль, восходы солнца на островах... Вот что можно прочесть, перелистывая вахтенный журнал. "21 января, 9 час. 45 мин., порыв шквального ветра, взяли рифы, убираем кливер". Вечером 2 февраля наш капитан сообщает, что, вероятно, на восходе мы увидим те-Пито-но-теХенуа - Пуп Земли. Переход под парусами от Галапагосских островов до острова Пасхи на судне водоизмещением 30 тонн был проделан за девятнадцать дней, и этот факт говорит о том, что до острова можно было добраться и на более примитивных судах за время, достаточное, чтобы не умереть в пути с голоду. И вот наступила эта незабываемая ночь, ночь ожидания первых птиц - вестников земли, ночь, когда под привычный шум ветра буйно разыгралось нетерпеливое воображение. Первые лучи солнца, пробивающиеся сквозь разорванные дождевые тучи, окрашивают их в багрянец, и вдруг сквозь пелену дождя проступает пастельная тень самой заброшенной, но вопреки всему существующей земли.