Даун Хаус   ::   Охлобыстин Иван Иванович

– Ну, это просто черт знает что! – возмутился Рогожин, – Надоело! Я, в конце концов, русский, а это многое объясняет.

– Ничего, – попытался его успокоить Мышкин, – Это не больно, а даже немного приятно. Мне у доктора Шнейдера часто кружку ставили.

– Да, да! – со знанием дела вмешалась в разговор сестра милосердия. – Очень сексуально! Вы знаете, что по всей Швейцарии идет поиск пропавших бриллиантов из короны самого Вильгельма Великого! Операция проходит под эгидой решения особой ассамблеи Евросоюза и обеспечивается силами Интерпола и Красного Креста.

Двое с горшками за ее спиной со значением кивнули.



Сцена 12. Горная дорога. В автобусе.  

Тут в коридоре произошло особенное событие: кто-то черный без штанов, пытался вылезти в окно, но сильные руки утащили его обратно на свое сидение. Зазвенели наручники, сверкнул голубой молнией электрошок, и шум утих.



Сцена 11. Горная дорога. В автобусе. Продолжение диалога.

– От, что значит немецкий порядок! – восхитился третий собеседник. – И ведь найдут свои бриллианты! Никогда такому в России не бывать. Ни за что бы в Россию не вернулся, если бы не дела.

– А какие у тебя могут быть дела, таракан? – хмуро поинтересовался Рогожин, снимая штаны.

– Квартирный вопрос в Мытищах решить надо с бывшей женой, – с готовностью ответил тот. – Но теперь, после нашей с вами Парфен Сергеевич, сказочной встречи, я намерен предложить себя к вам в помощники. При ваших миллионах и моем знании юриспруденции такое вполне позволительно и даже обязательно.

– А я лечился, лечился и вылечился, – тоскливо поделился Мышкин…



Сцена 13. Пролет коровы. Компьютер.

…попутно наблюдая, как за окном автобуса пролетает корова.



Сцена 11. Горная дорога. В автобусе. Окончание диалога.

…Мышкин, дальше смотреть не решился, задернул занавески и включил магнитофон.

Зазвучала музыка Хаус.



Сцена 14. Москва. В автобусе.

Его разбудил голос Рогожина:

– Князь-брателлово! Просыпайся. Приехали. Москва – матушка!

Князь открыл глаза и действительно увидел через окно автобуса фасад гостиницы «Катерина».

– Слушай помоги! – попросил его Парфен, – Я тебе заплачу. Мне тут одну вещицу надо до метро донести.

– Нет, платить не надо, – запротестовал Мышкин, – Я и так помогу.

– Широкий ты человек! – восхитился Рогожин и пошел к выходу.



Сцена 15. Россия. Москва. Шлюзовая набережная.Натура.

На тротуаре его уже ждали – прямо перед автобусом стоял пожилой мужчина с плакатом, на котором было выведено черным маркером – «Рогожин». Позади мужчины стояла, прислоненная к стене гостиницы, металлическая дверь.

– Давай ее прямо сюда! К автобусу, – крикнул Парфен , указывая на дверь и сунув в руку встречающему несколько сотенных купюр. Пока из автобуса шумно выгружались интуристы, а князь отлеплял от фары автобуса жевачку, мужчина приволок дверь куда показал Парфен.

– Хватай, князь, сзади, там ручка приварена, – показал Рогожин Льву Николаевичу и толкнул безымянного знакомого по автобусу, – а ты, таракан, спереди хватай. Только вы дверь прямо надо мной несите.

Компаньоны подхватили дверь, Парфен оперся о костыли, и они двинулись по улице.

– Парфен Семенович! Как Москва переменилась! Все здесь иначе, чем я в альбомах видел! Красота, какая! Всюду стекло, люди такие нарядные, будто Новый год скоро, – заметил на ходу Мышкин.

– Что есть, то есть, в Москве каждый день Новый год, – подтвердил тот и спросил: – Ты на метро?

– Нет, – ответил князь, – Родственники у меня тут рядом живут. Признаться, я немного волнуюсь перед встречей с ними.

– Я тоже всегда волнуюсь, перед встречей с братом Серегой, он такой выдумщик, – сказал Рогожин.



Сцена 15. Крыша соседнего дома.