Дура   ::   Ашар Марсель

Севинье. Я тебе повторяю – цветы здесь неуместны.

Антуанетта. Я их отнесу твоей матери.

Севинье. Она решит, что дни ее сочтены.

Антуанетта. Я ей скажу, что мне их позавчера подарили, и у меня их слишком много.

Севинье (саркастически). Как ты балуешь мою мамочку!

Антуанетта (снова оглядываясь). Как вспомню твой уютный кабинетик в Версале!..

Севинье. Но мы в Париже, понимаешь? В Париже! И мне только тридцать четыре года!

Антуанетта. Скажи, любимый, ты пробьешься?

Севинье. Надеюсь.

Антуанетта. Не забывай, что в твоем возрасте будущее – вот оно, начинается сейчас!

Севинье. Не забываю.

Антуанетта. Думай о твоей матери, у которой ты один.

Севинье. Думаю.

Антуанетта. Думай о моих престарелых родителях, они еще больше нуждаются в поддержке, чем твоя мать.

Севинье. Я только о них и думаю.

Антуанетта. Как ты с прокурором?

Севинье. В очень хороших отношениях.

Антуанетта. Я говорю о генеральном прокуроре.

Севинье. Я тоже.

Антуанетта. Будь с ним полюбезнее.

Севинье {его забавляет разговор). Слушаюсь!

Антуанетта, Не противоречь. Делай все, что он тебе скажет.

Севинье. Обещаю!

Антуанетта. Разумеется, ничего незаконного он у тебя не потребует.

Севинье. Разумеется, свобода выбора предполагает необходимость быть на стороне правосудия.

Антуанетта. Не дурачься!

Севинье (обиженно) . Я со всей серьезностью!

Телефонный звонок.

(В трубку, холодно.) Алло! Севинье слушает. (Внезапно очень любезно.) Да, господин прокурор!

Антуанетта. Будь любезнее, ради меня!

Севинье (еще более любезно). Разумеется, господин прокурор!

Антуанетта. Отлично!

Севинье. Конечно, господин прокурор!

Антуанетта. Превосходно! Так и продолжай!

Севинье. Я буду очень рад, господин прокурор. Для меня это большая честь. (Вешает трубку.)

Антуанетта. Знаю. Это был прокурор. Что он сказал?

Севинье. Пригласил нас на ужин в субботу.

Антуанетта (восхищенно) . Нас пригласил к себе генеральный прокурор?

Севинье. Не генеральный, а районный.

Антуанетта (разочарованно). Тоже неплохо.

Севинье (озабоченно). Как неприятно. Я обещал Рошфору.

Антуанетта. Ты согласился или нет?

Севинье. Рошфор – старый друг, и я его очень люблю.

Антуанетта. Так ты согласился, да или нет?

Севинье. Он уедет в Альби, и раньше чем через полгода мы не увидимся.

Антуанетта. Неужели ты станешь выбирать между парижским прокурором и провинциальным следователем?

Севинье. Нет, это некрасиво!

Антуанетта (передразнивая мужа). «Свобода выбора предполагает необходимость быть на стороне правосудия».

Севинье. Сама звони Рошфору.

Антуанетта. Храбрости не хватает?

Севинье. Мне неприятно его огорчать. А тебе – все равно.

Антуанетта. Абсолютно!.. Когда ты думаешь освободиться сегодня вечером?

Севинье. Не знаю, дорогая. Надеюсь, часам к восьми… Надеюсь.

Антуанетта (искренне и нежно). Как долго! Я так без тебя скучаю!

Севинье (тронут). Женушка моя! (Обнимает ее.) Знаешь, до встречи с тобой я не знал, что такое любовь!

Антуанетта. Я тоже не знала. (Весело.) Но примерно так ее представляла!

Севинье. Любимая!

Антуанетта. Поцелуй меня!

Севинье. Тогда за дверью. Если кто и войдет, нас не увидят.

Антуанетта (мужу, собирающемуся ее поцеловать). Ты пробьешься? Станешь знаменитым следователем? Переберешься на другой этаж?

Севинье (почти яростно). А ты думаешь, что мне не надоело наше прозябание, наш дом без лифта, наша машина, которая разваливается на ходу, твоя шубка – имитация из искусственного меха, думаешь – нет?

Антуанетта. Не нервничай, все не так страшно.

Севинье. Как вспомню об этом кретине Пароди, который стал генеральным прокурором!

Антуанетта. Да, но как он спину гнул!

Севинье. Что касается спины, то я согнусь в три погибели! Побью все рекорды по лизанию башмаков!

Антуанетта.