Трансцендентные угрозы   ::   Дахненко Александр

От всех путешествий в иные миры

Осталась лишь пыль по углам.

Шумит и гудит человеческий рой,

А что еще нужно ему?

Не всем же калечиться жуткой игрой,

Вмещая великую тьму.

Есть игры попроще, есть гибель верней,

Но это подходит другим…

А я надеваю корону огней.

Я делаю в небо шаги.

* * *



Груды металла, времени груды,

И подловатых лиц кутерьма.

Вот что: похоже, последнее чудо

В этом овраге — тоска да чума.

В эту эпоху можно скитаться,

Можно остаться сразу на дне,

И потихоньку навеки расстаться

С черной душой, что горит в вышине.

Остановись, повернись незаметно

К ветру и к вечности, доброй и злой,

Кутая мысли мглой предрассветной,

Жизнь расчищая слоем за слой.

* * *



Дышать тяжелее, все чаще

Отчаянье стелет постель.

И ветер, двойник твой летящий,

Приносит тоску да метель.

И не понимают другие,

С чего так болит голова…

На жизнь у тебя аллергия,

На пошлые дни и слова.

Надеяться глупо на случай,

Ведь там, где скитаешься ты,

Кручины лихой, неминучей

На лике застыли черты.

* * *



Жизнь играет в карточные игры:

В покер, в дурака и в преферанс.

И в сознаньи оживают тигры.

И душа опять впадает в транс.

Я себя легко перемещаю

Ночью в параллельные миры.

Потихоньку время превращаю

В скрученный моточек мишуры.

И туманны в будущем дороги.

Впрочем, нет, одна лишь неясна:

Та, в которой через все тревоги,

Нитка счастья в гибель вплетена.

* * *



Жизнь лишь повод для коммерции,

Только полигон для зла.

Я цепляюсь по инерции

За стихи и зеркала.

Я хватаюсь за высокое:

За мечты и небеса,

Но великое, жестокое

Солнце светит мне в глаза.

Не находится, не ищется

Бред счастливый и святой

Лишь скучается и свищется

Вместе с гулкой пустотой.

Ничего, теперь я стреляный,

Я стал жестче и сильней —

Тонны муки перемеленной

Я развею среди дней.

* * *



Ты плетешь узлы заманчиво,

То крича, то бормоча…

Только жизнь всегда обманчива,

Бродит жутко хохоча.

Мысль уходит на снижение,

В скуки долгий коридор

И плывет изображение —

Бред глядит в тебя в упор.

Ты стесняешься, ты прячешься

В темных комнатах души,

И словам забытым плачешься,

С болью шепчешься в тиши.

Вот еще одно издание

Сказок, стертых в порошок

Снов больного мироздания,

Провоцирующих шок.

Вот в руках труба подзорная,

Да на небе — облака…

Ты — фигура иллюзорная,

Только тень издалека.

* * *



Звук распластан, а свет приглушен.

Твой прекрасный порыв так смешон,

В хаотический бред приглашен.

Грани между мирами стирай.

И чужими словами играй.

Чуешь — рядом времени край.

Ох, и много зловещих структур,

Образующих странный сумбур

Всевозможных архитектур.

Ты погибнешь, погибнешь не раз

Парой жутко кружащихся фраз,

Ледяным выражением глаз.

Распадаются серые дни,

Отпускает капкан западни

В разноцветные ночи огни.

И пускай всем вокруг невдомек,

Что скрепляет безумие строк…

Жизнь — на что-то иное намек…

* * *



Глотаю книжные тома,

Лекарства-яды для ума.

И судорожно мой язык

Ко вкусу странному привык.

И с искривленных губ моих

Слетали сонмы слов лихих.

Но интересна мне не речь.

А то, что можно в речь облечь.

И чувств отчаянных накал,

И мистика чужих зеркал,

Когда в них просто так глядишь:

То притворяешься, то спишь.

И время — зыбкая стена

Иные кажет имена.

Где все не этак и не так,

Где все — нелепица, пустяк.

Ни с кем себя я не сравню,

Я жизнь люблю, как западню,

И иронический кивок,

Меж пары-тройки тонких строк

Мне всем становится порой,

И одурманенный жарой,

Лежу без сна иль в полусне,

Идущем от меня, ко мне…

Я продолжаю бред глотать:

Ходить по улицам, мечтать.