Человек закона   ::   Ламур Луис

— Чем меньше говорить с ней о ее возрасте, тем лучше, — посоветовал высокий. Оглянулся на мертвого. — Кто он? Пьяный какой-нибудь?

— Наверно. Никогда не встречал столько народу, чтобы не умели пить. Начнут накачиваться этим цепным виски, раз — и пошла катавасия.

— Цепным виски?

— Ага! — Чантри хихикнул над старой шуткой. — Выпил глоток и пошел ко всем цепляться.

— Ты завтракал? Оттащи его в сарай и приходи сюда. Раскошелюсь на яичницу с ветчиной.

— Хорошо, Лэнг. Ты придержи коней, а я найду Большого Индейца, пускай его сволокет.

Лэнгдон Адамс перешел тротуар и ступил в зал «Бон тона», где уселся у столика близ окна. Хороший городок, хоть и маленький, и он был здесь дома. Место, в котором действительно хочется остаться: ну, устраивают иногда скандалы скотоводы и горняки, но в целом тут неплохо.

Он смотрел, как старый индеец подает задом повозку к коновязи, потом, как вместе с Борденом Чантри грузит покойника. Индеец отъехал, Борден отряхнул руки и вошел. в ресторан.

Из кухни появилась толстая, пышущая здоровьем женщина.

— Вот, начинайте с этого. Эд жарит еще яичницы на окороке. У нас тут был один утром, так съел столько, на троих бы хватило! Сколько живу, такого не видала!

Борден Чантри прошел в кухню, налил из ведра воды в мойку и ополоснул руки.

— Он кто был, знаешь? — Эд повернулся к вошедшему от огня, лопаточка для переворачивания в руке.

— Никогда его раньше не видел. Выглядит вообще-то ничего. Не похож на пьяницу.

Чантри прошел между столиками к окну.

Лэнгдон Адамс с улыбкой поднял на него глаза.

— И как оно, быть маршалом коровьего города?

— Так себе, Лэнг. Я бы с большей охотой управлялся на ранчо, но должен сказать, очень было хорошо со стороны отцов города предложить мне должность. Я ведь разорился чуть не до нитки.

— Можно подумать, ты один. Никогда не слышал, чтобы столько больших шишек в одночасье стали маленькими. Мне-то повезло. Много скота у меня не было, и тот внизу, в ущельях, где ветер его не достал. По-моему, потерял я не больше трех или четырех голов.

— Блоссом тоже. Эта вдовица ошибается мало, как редко кто. Сократила стадо, продала всех заморышей, оставила только сильных, крепких животных, способных выдержать непогодь. Ну, они и выдержали.

— Отличная женщина.

Борден глянул на друга.

— Ты впрямь к ней подкатываешься? Не скажу, что ты неправ. Сама — любо-дорого поглядеть, и ранчо у нее лучшее из оставшихся в этих краях. А если еще подкупить землю старика Уильямса…

— Я ее еще не купил. Даже не знаю, хочу покупать или нет.

— Чего? Да если у тебя будет это ранчо, вплотную с ее, и вы поженитесь, у вас окажется примерно тридцать участков лучших пастбищ в штате!

Эд принес яичницу с ветчиной, налил в чашки нового кофе. Сел рядом, оседлав стул, словно лошадь.

— Поймал того конокрада, Борден?

— Угу. Бегает он здорово, но я его догнал. Надо же, увести Хайэтовых кобыл! Нарочно не придумаешь. Во всем штате нет двух похожих лошадей, или чтобы резвостью сравнялись. А этих кобыл тут каждая собака знает. Хайэт Джонсон уж так ими выхвалялся, везде показывал… Нужно дураком набитым быть, украсть эту пару. Или чужаком.

— И кто он оказался, дурак?

— Чужой. Глупостей не мелет, точно. Подхожу к его лагерю, только собирается светать, и жду. Вот он вылазит из постели, идет в кустики, я тут как тут, забираю его ружье, пояс с револьверами и сижу, пока он не явился обратно. Огорчил его дальше некуда.

— Кому-нибудь удалось уйти с того времени, как ты маршалом заделался? — с любопытством спросил Эд.

— Нет… но мне и ловить-то пришлось четверых всего, не то пятерых. Кто чего украдет, я за ним. Кто кого убьет и потом удирать, я за ним, привожу обратно, пускай отчитается.