Ньюгетские подземелья   ::   дю Террайль Понсон

— Да, мне нужно сперва узнать настоящее имя Серого человека, так как суд не хочет его судить без этого.

— Я уверен, что мы это узнаем, когда возьмем Рокамболя, — пробормотал губернатор.

— Может быть, но с объявлением в газетах надо подождать до завтра.

Расставшись с сэром Робертом, Петерсон тотчас же послал в Париж следующую депешу:



«Сэру Джеймсу Уду,

Луврская гостиница, Париж. Не имеете ли вы каких-нибудь сведений о фенианском начальнике, называемом Рокамболем, который должен быть в настоящую минуту в Париже?



Петерсон».



Ответа не было целый день.

Тогда Петерсон поехал к лорду Пальмюру и сообщил ему обо веем.

Подумав с минуту, благородный лорд решил, что сэр Джеймс не ответил потому, что он сам занят розысками фениана, именуемого Рокамболем.

Преподобный отец согласился с мнением лорда Пальмюра и тотчас же приказал сэру Роберту разослать объявления в газеты.

Таким образом губернатор и Петерсон попались сами в ловушку Рокамболя, помогли ему сообщить о себе через газеты Мармузэ, Ванде и Милону.

Через сорок восемь часов после этого Петерсон получил следующий ответ на свою телеграмму:



«Булонь, семь часов утра. Рокамболь выехал в Лондон в полночь; улица Кале. Лицо бледное, усы черные, в сопровождении женщины с черными глазами.

Жду приказаний. Гостиница „Испания"».



Петерсон тотчас же ответил:



«Хорошо. А мисс Элен?»



На это сэр Джеймс, или, вернее сказать, тот, кто присвоил себе его имя, дал через час такой ответ:



«Мисс Элен под прежним надзором. Все благополучно».



Петерсон затем повидался с сэром Робертом и сообщил ему о плодах газетных объявлений.

— Я так и думал, — заметил самодовольно губернатор, — а теперь мы посадим их всех вместе и, вероятно, при помощи Барнетта узнаем имя Серого человека.

— Отлично, — пробормотал Петерсон.

Этот день был для него днем телеграфной переписки. В пять часов он снова получил депешу за подписью Эдуарда.

В этой депеше было сказано:



«По приказанию сэра Джеймса я слежу за человеком, который вас так сильно интересует. Он остановился в Лувре на двадцать четыре часа. Он и особа, сопровождающая его, должны выехать завтра экстренным семичасовым поездом. Следить за ними, но не арестовывать их тотчас же. Объясню почему.



Эдуард».



Прочитав эту депешу, преподобный отец прошептал:

— Решительно этот сэр Джеймс Уд — необыкновенно ловкий человек.

Между тем губернатор уже поспешил перевести Рокамболя и Барнетта в более обширную комнату, где стояло три кровати, и сообщил им, что сегодня или завтра к ним посадят еще одного фениана.

Рокамболь невольно вздрогнул.

— Вы, может быть, даже и знаете его, — добавил губернатор.

— Ба!

— Его зовут Рокамболем.

Серый человек и глазом не моргнул.

— Вы ошибаетесь, ваше превосходительство, — сказал он, — я слышу всего в первый раз такое имя.

Но, говоря это, он сумел выказать некоторое смущение, и сэр Роберт вышел, вполне уверенный, что он не ошибается в своем плане.

— Кто же это из них: Мармузэ или Милон, — подумал Рокамболь. — Надеюсь, впрочем, вскоре все разузнать.

Когда Мармузэ овладел сэром Джеймсом и заключил его в ящик, то принял все предосторожности, чтобы исчезновение его не было никем замечено.

Эдуард сделался преданным Мармузэ, но для прислуги Луврской гостиницы он был по-прежнему другом сэра Джеймса.

Благодаря этому-то обстоятельству Петерсон и получал депеши, продиктованные Мармузэ.

Все общество уже ехало для спасения своего господина.

Понятно, что Мармузэ, бравший с собою слишком много народу, не мог ехать разом со всеми, а разделил всех на партии.

Милон, Смерть Храбрых и Полит отправились с булонским почтовым экипажем.

Они везли с собой большой ящик, заключавший в себе сэра Джеймса, погруженного в глубокий летаргический сон.