Вниз по склонам холмов   ::   Ламур Луис

А если бы мы ушли и оставили тебя? Что бы ты тогда делал?

Биг Ред был сильным крупным жеребцом — и вместе с тем домашним баловнем. Харди впервые уселся на него верхом в четырехлетнем возрасте, а Биг Ред был игривым двухлеткой, пугливым с незнакомыми людьми, а временами коварным. Он до сих пор оставался таким. Особенно жеребец не любил, когда кто-нибудь возился возле его хвоста. Он лягался, как мул, когда мистер Энди пытался вычесывать из его хвоста репьи.

Харди заботился о Биг Реде с тех пор, как тот был жеребенком; он скармливал ему морковки и турнепс и водил на водопой. Биг Ред знал, кто его лучший друг чуть ли не со дня рождения.

Харди был слишком мал, чтобы забраться на лошадь без посторонней помощи — ведь рост Биг Реда превышал семнадцать ладоней note 2 . Харди мог только подсадить Бетти Сью.

— Харди! Там сливы… — воскликнула девочка.

Харди в отчаянии оглянулся на нее.

— Сливы! Все тебе сливы! Это не сливы, а черная смородина.

С вызывающим пренебрежением к названиям Бетти Сью уже запихивала ягоды в рот. До них донесся слабый треск, словно где-то вдали ломали сучья, и Харди взглянул на небо.

Было ясно, что их возвращение не останется незамеченным. Но если они принесут с собой полную шляпу черной смородины, может быть, мистер Энди не будет очень сердиться.

Харди показалось, что он услышал крик животного или ребенка. Он прислушался, но не уловил больше ни звука. Мальчик стал собирать ягоды, отправляя в рот каждую третью.

Когда шляпа наполнилась, они двинулись в обратный путь — Бетти Сью, с руками и губами, перемазанными смородиновым соком, восседала на лошади. Она делала то, что ей говорили, не вдаваясь в споры, — не то что большинство взрослых женщин. Они всегда спорят с мужчинами — даже миссис Энди, которая ничего не может сделать, не наговорив сперва столько слов… Больше, чем сойка над ужом.

Они выбрались из оврагов ярдов за двести от лагеря. И тогда Харди увидел дым…

Внезапно он испугался. Дыма было очень много, он такого никогда не видел — даже в тот раз, когда кто-то, уронив горящие угли, поджег траву внутри кольца фургонов. Харди послышался лошадиный топот, но когда они одолели последний подъем, то глазам их предстал только дым. И то, что могло быть пылью.

Первым делом Харди бросилось в глаза отсутствие белых тентов на фургонах. Конечно, на самом деле в них оставалось уже не слишком много белого, но на фоне прерии они выглядели именно так и с расстояния в несколько миль походили на череду облачков, плывущих над самой землей. Не было ни следа обычной для этого времени суеты, связанной с подготовкой к отправлению в путь. Едва заметив дым, Харди замедлил шаг и пошел рядом с лошадью, взяв за руку Бетти Сью. Сейчас он бессознательно сжал пальцы, и Бетти Сью вскрикнула.

Биг Ред резко остановился. В глазах жеребца был виден испуг, он явно ощущал какой-то запах, который ему не нравился. Харди встал на цыпочки и снял Бетти Сью со спины коня. Перед тем как отправиться на Запад, он слышал немало рассказов о нападениях индейцев и о том, как надо поступать в таких случаях. И Сквайрс, тот горец, что останавливался у них поужинать, тоже говорил об этом. И теперь Харди понял, что произошло. Он вогнал колышек в землю и положил руки на плечи Бетти Сью.

— Посиди здесь, — сказал он. — Мне нужно пойти туда. Если сдвинешься хоть на дюйм — я тебя никогда и никуда больше не возьму.

Девочка спокойно взглянула на него.

— Я хочу к маме.

— Сиди здесь.

Харди медленно взобрался по длинному склону холма. Сердце его тревожно билось, в горле стоял ком, которого он никак не мог проглотить.

В караване переселенцев насчитывалось всего двенадцать фургонов, однако, отправившись в путь в конце сезона, они рассчитывали добраться благополучно.