Акарат а Ра (или Исповедь военного летчика)   ::   Крупенин Сергей

Информированность оплачивается всюду. Но также с их точки зрения были законны и претензии на его, зама, «особое» внимание, которого он легкомысленно не проявлял. И, тем более, что из всех женщин предприятия, не отличавшихся изяществом и притягательностью форм по причинам пристрастия к желудочным утехам, эта парочка совсем уж не пролезала в параметры. После некоторого ожидания, поняв его дремучесть в межполовых вопросах, дамы откровенно заявили о своих претензиях ошарашенному слепцу и, не получив желаемого, обратились за разъяснениями к лисе. А лиса, поняв уже, что ее заместитель бесперспективен в плане счастливого самопожертвования ради яйценоскости курятника, дала отмашку. Ату его, мол. Мало, что есть более алогично-агрессивного и жестокого, чем куриная стая. Короче, надо было увольняться, пока хуже не стало. В это утро сия данность была как-то особенно очевидна. Михаил написал заявление, предвосхитив театрализацию со стороны директора, громко и четко, чтобы все слышали, изложил, семейные якобы, обстоятельства увольнения и, прихватив расчет, был таков еще до обеда.

Бодро выскочив на волю, он пошагал по улице. Минут через пять быстрого шага и, дыша полной грудью, задался вопросом «Куда иду-то?». Вокруг простирался миллионный город, а пойти некуда. И не к кому. Домой в пустую квартиру тем более не влекло. На душе после некоторой эйфории пустота. А ведь и вправду некуда идти. Знакомые (не друзья, их у него в этом городе вовсе не было), все были на работе. Сына, жившего своей семьей, он, оберегая от стресса, вообще держал в неведении о развале отношений с женой. Жена тоже. Сел на лавку в сквере, закурил. Так вот живешь, живешь, карябаешься, а, что в итоге? Закрутилась мысленная жвачка воспоминаний. Ну, родился. Рос смышленым и резвым мальчиком. Давалось все легко, играючи. В школе, музыкальной школе, не корпя над книгами, все сдавал вовремя. В летном училище был одним из лучших на курсе курсантом. Тоже без напряга. Далее служба. Летал хорошо, отмечали, награждали, предоставляли. Доверяли не по годам. Все путем, без напряга. Женитьба. Жена красавица — все заглядывались. Сын учился так же легко — порой не знали, в каком классе учится, на каком курсе. Смышлен во всех отношениях. Стала разваливаться страна — уволился. Тоже все путем. Первым из бывших военных пошел в бизнес. Быстро освоился. Вышел на уровень. Писали республиканские газеты. Нормально, без напряга. Единственно, куда сунувшись, тут же выскочил сам — политика. Уж больно воняло там! Но без потерь. Все путем. Снова бизнес.

И тут понесло! Все начало рассыпаться в прах. Стремительно! Когда все началось? Где эта точка, с которой началось? И заходилась в вопросе мысль: « Я никому не делал плохого. Честно служил, любил, воспитывал, вел бизнес. Без напряга, конечно, но ведь честно! За что ж меня так-то вот?». Закончились сигареты, собрал окурки в пачку и побрел искать урну. Вот бардак! Лавка есть, а урны нет. Видать уперли на металлолом. Никогда не мог бросить мусор на землю. Всегда было неудобно перед дворником, которого и в глаза-то не видел никогда. Все ведь бросают. Дворников для того и выдумали, между прочим. Такой вот комплекс, понимаешь ли.

Урна нашлась метрах в двухстах от лавки. Пока шел, снова захотелось курить и поесть да и выпить чего-нибудь после всего, что было с утра. В кармане, к тому же некоторое излишество дензнаков как некое подслащение неприятного, в общем, события — увольнения с работы. Огляделся, вокруг тихие дворики старого центра города. Не злачное, прямо говоря местечко. К удивлению метрах в десяти обнаружилась скромная вывеска «Горячие блюда». Без претензий, правда, но если и впрямь горячие — это то, что надо прямо здесь и сейчас. Модный слоган застрял в голове как гвоздь.