Амирандареджаниани   ::   Хонели Мосэ

Озабоченные этим горожане спрашивали друг друга, что случилось с Бадри Иаманисдзе, почему он такой грустный.

Я был постельничим у своего господина и ночью бодрствовал у дверей его опочивальни. Однажды подошел ко мне некий старик араб и спросил: "Скажи-ка, о чем загрустил Бадри Иаманисдзе?" Я объяснил. "Стоит из-за этого горевать?! – удивился старик. – Клянусь, найду я ему такого богатыря, что если он вздумает с ним сразиться, то проклянут день рождения своего и он, и тот, кто решится помочь ему".

И поспешил я доложить господину об услышанном. Обрадовался Бадри Иаманисдзе, торопливо встал и велел позвать того человека. Я ввел старика в покои.

"Скажи, есть ли такой человек, который не уступал бы мне в силе?" – спросил его Бадри. "Есть!" – последовал ответ. "Кто же он?" – осведомился мой господин. И тогда сказал старик: "Отправьтесь на поиски царевны морей, и вы встретите в пути не одного, а много витязей, весьма опасных в бою. Дорога же туда ведет такая, что не каждому пожелаешь вступить на нее". Спросил Бадри Иаманисдзе: "А кто может провести этой дорогою?" "Ее лишь немного знаю я", – ответил старик.

И тогда велел господин мой вынести одеяние для старика и одеть его. А сам подозвал верного витязя своего Индо-Чабуки, того, что подобен льву, и рассказал ему про все, что было перед этим.

Клянусь вами, на следующий же день мы выступили, взяв проводником старика араба.

Ехали пятнадцать дней и очутились на одной вершине, откуда открывался вид на огромное поле. Указав на него, наш проводник сказал: "Дальше я не поеду!

Спуститесь, перейдите поле, и вы встретите тех, кого ищете, Я же буду ждать вас здесь пятнадцать дней, и если за это время вы не вернетесь, – уйду во свояси".

Возмутился Индо-Чабуки и, пригрозив старику, сказал: "Клянусь всевышним и славой моего господина, я отрубил бы тебе голову, если б не страх перед гневом божьим.

Как ты осмелился сперва обнадежить властелина, а затем бросить его в пути?" Тот начал что-то городить.

Усмехнулся Иаманисдзе и сказал, обращаясь к Индо-Чабуки: "Умерь свой гнев, Индо!

Клянусь жизнью, раз мы вознамерились стать витязями, то скоро выяснится, какие мы рыцари". И, оставив старика на вершине, мы двинулись дальше. Ехали долго, и наконец увидели шатер, возле которого привязан был конь. Предложил Индо-Чабуки: пойду, узнаю, чей это шатер, но не успел он подойти к нему, как вышел из шатра некий рыцарь рыжий и спросил: "Кто ты?", а затем стал бранить незванного гостя:

"Знаю, что тебя, как многих других, нашедших здесь гибель свою, завлек старик араб…" Ответил ему Индо-Чабуки: "Не подобает мужчине браниться. Если ты рыцарь, давай сразимся". "Отступи от порога", – последовал ответ. Отошел Индо-Чабуки от шатра и стал ждать.

И снова вышел к нему Рыжий рыцарь, но уже в доспехах. Сел он на коня и, направив его на гостя, замахнулся мечом. Тогда Индо-Чабуки схватил его руками, стащил с коня и, доставив к нам, сказал: "Вот кто дерзнул нагло разговаривать со мною.

Рассудите теперь сами, что с ним делать".

Рыжий рыцарь пал на колени пред господином и, поклонившись, сказал: "Победа сопутствует тебе, о Носар из Нисры! Давно мы ждали тебя!" Возразил ему Индо-Чабуки с достоинством: "Никакой это тебе не Носар, а Бадри Иаманисдзе!" Мы двинулись дальше, прихватив с собой Рыжего рыцаря. Ехали долго и завидели наконец два шатра – большой и малый. Рядом был привязан конь вороной.

Приблизившись к шатрам, мы увидели некоего человека, погруженного в глубокий сон.

Два раба – один у изголовья, другой в ногах – охраняли его с обнаженными мечами в руках.

Крикнул им Индо-Чнбуки, кто, мол, вы такие. Рабы, приложив пальцы к устам своим, тихо сказали: "Уходите с миром, пока он спит безмятежно". Велел им тогда Бадри Иаманисдзе: "Разбудите этого человека, я хочу узнать, кто он?". Рабы ответили: "Пожалуйте и сами попробуйте его разбудить".