Банкет в честь Тиллотсона   ::   Хаксли Олдос Леонард

— Между прочим, — улыбнулся лорд Баджери, — эта картина написана в тысяча восемьсот сорок шестом году.

— Ну и что, все правильно. Предположим, что родился он в тысяча восемьсот двадцатом году, в двадцать шесть лет создал этот вот шедевр, а сейчас, в тысяча девятьсот тринадцатом году, ему, стало быть, всего-навсего девяносто три года. Тициану, кстати сказать, было больше [24] .

— Но после тысяча восемьсот шестидесятого года о нем никто ничего не слышал, — возразил лорд Баджери.

— Совершенно верно. Когда вы назвали это имя, я вспомнил об одном открытии, сделанном мною на днях, когда я работал в наших газетных архивах, просматривая биографические данные для некрологов — мы каждый год все заново уточняем, чтобы быть наготове, если кто-нибудь из наших знаменитостей вдруг прикажет долго жить. Короче, там-то я и натолкнулся на биографию Уолтера Тиллотсона. Удивительно подробную до тысяча восемьсот шестидесятого года, а затем — сплошное белое пятно, если не считать карандашной пометки, гласившей, что в самом начале нашего столетия он вернулся с Востока. Больше никаких добавлений там не было, а некролог у нас не проходил. Из этого я делаю очевидное заключение: старик еще жив, просто все о нем забыли.

— Но это же просто великолепно, — оживился лорд Баджери. — Вы должны его найти, Споуд, вы просто обязаны его разыскать. Я хочу попросить его расписать фресками комнату, в которой мы с вами находимся. Именно об этом я так давно — и пока, увы, тщетно — мечтаю. О настоящем художнике девятнадцатого века, который сделал бы для меня фрески. Нет, мы немедленно должны его разыскать — немедленно!

Лорд Баджери заметался по комнате в большом возбуждении.

— Я знаю, что надо сделать, чтобы комната стала произведением искусства, — продолжал он. — Мы выкинем отсюда все шкафы, а по этой стене пустим героическую фреску — что-нибудь типа «Гектор и Андромаха» [25] или «Арест на имущество» [26] , а может быть, изобразим Фанни Кембл [27] в роли Бельвидеры из «Спасенной Венеции» — не важно что, главное, чтобы все было исполнено в величественном стиле тридцатых — сороковых годов. Ну а вот здесь у меня будет ландшафт с прелестной перспективой или же что-то монументально-возвышенное, например Валтасаров пир [28] . Камин Адама [29] мы, конечно, разберем, а вместо него придумаем что-нибудь в стиле мавританской готики. А на этой стене надо повесить зеркала, хотя нет… тут стоит подумать.

Он погрузился в задумчивое молчание, из которого, однако, вскоре пробудился с воплем:

— Старик! Старик! Споуд, нам надо во что бы то ни стало разыскать этого великолепного старца. Но только никому ни полслова. Тиллотсон будет нашей тайной. Нет, это просто замечательно, просто невероятно. Фрески… Вы только себе представьте!

Глаза лорда Баджери горели. Он проговорил на одну тему почти четверть часа.



II

Три недели спустя лорд Баджери, любивший поспать днем, был потревожен в своей дремоте телеграммой. Она состояла из двух слов: «Нашел. Споуд». Что-то человеческое мелькнуло в лице лорда Баджери, когда обычная маска пресыщенности уступила место выражению удовольствия. «Ответа не будет», — сказал он. Неслышно ступая, лакей удалился.

Лорд Баджери закрыл глаза и предался мечтаниям. «Нашел!» Подумать только, какая у него теперь будет чудесная комната! Второй такой не найти нигде. Фрески, камин, зеркала, потолок… Вся комната в лесах, а по ним быстро и ловко карабкается крошечный сморщенный старичок — ни дать ни взять маленькая усатая обезьянка из зоологического сада, — снует туда-сюда, водит кистью… Фанни Кембл в роли Бельвидеры, Гектор и Андромаха, а может — чем плохо? — герцог Кларенс в бочонке мальвазии [30] … Лорд Баджери крепко спал.

Вслед за телеграммой не замедлил появиться и Споуд собственной персоной. К шести часам он уже был в Баджери-Хаусе.