Бессмертные   ::   Корда Майкл

УМэрилинпростоослепительнаяулыбка— толькокинозвездаспособнапривидефотографаизобразитьтакуюсияющуюулыбку, излучающуюбеспредельноесчастьеиобворожительнуючувственность, хотя, помнится, заминутудоэтогоМэрилинчем-тобыларасстроенадослез. Нанейбелоевечернееплатье. Оналюбилабелыйцвет— вероятно, потомучтоэтоцветдевственности. ОднаковэтомплатьеМэрилинотнюдьнепоходиланадевственницу: глубокийвырездопупавыставляетнапоказплечиибольшуючастьеегруди; вправойрукеонадержитбокалшампанского.

Рядомсней, радостноулыбаясь, сидитвысокий, широкоплечиймолодойчеловек. Онвеликолепносложен, ноунегонеспортивнаяфигура. Сегодняеголицомнекажетсясимпатичным, хотяинесколькосамодовольнымисамоуверенным— массивныйнос, решительныйподбородок, густыеволосы, чутьдлинноватые, подстриженныенаанглийскийманерщегольскиеусы, какуармейскогоофицера.

Этотнезнакомецодетвмодныйэлегантныйкостюмвсветлуюполоску, полосатуюрубашкусбелымворотникомиманжетами, темныйшелковыйгалстуксвышитымузоромибелыйшелковыйжилетсотворотамииперламутровымипуговицами— символегостиля. Налацканепиджака— миниатюрнаябелаягвоздичка. Сразувидно, чтооноченьзаботитсяосвоейвнешности.

Тогомолодогочеловека, увы, давноужнет. Явдругподумал, чтоМэрилинсейчасбылобышестьдесятшестьлет. Джеку— семьдесятпять. Амне— Божемой— перевалилозавосемьдесят.

Нучтож, япрожилинтереснуюидолгуюжизнь, исегодняяпонимаю, чтосамыеинтересныегоды— этогодымоейдружбысДжоиегосыновьями. Яготоввновьпрожитьэтовремя, непропускаяничего, несмотрянаточтомыпережилинемаломучительныхитрагическихсобытий. Болеедвадцатилетмнепотребовалосьнато, чтобыпринятьистинуиоценитьмоюсобственнуюрольвтом, чтопроизошло. Нояужестар, и, еслинерасскажуобовсемсейчас, другоговремениуменянебудет.

Какстранноустроенажизнь! ЕслибынеДжо, ябросилбывсе, чемзанимался, переехалжитьвАнглиюещевпятидесятыегодыиничегобынезналобовсемэтом. Ябылбогат, толькочтоженилсявовторойраз, работамоямнеопротивела, маккартизмвызывалотвращение. ААнглиямневсегданравилась— вовремявойныяпровелтамтрилучшихгодамоейжизнивкачествеофицерапосвязямсобщественностьюВВССША. Ябылтогдавзванииполковникаижилвномере“люкс” вотеле“Клариджез”. ЯвсегдамечталжитьвАнглии. ЯужеприсмотрелдлясебянебольшойсимпатичныйдомвУилтон-Мьюзисобиралсяначатьпереговорысагентамипопродаженедвижимостиоприобретениикакого-нибудьособнякавгеоргианскомстиле, ноДжоузналомоихпланахипригласилменяотужинатьснимвресторане“ЛеПавильон”, чтобыразрушитьэтипланы.

— Непортисебежизнь, Дэйвид! — умоляющезаговорилон.

— Очемты, Джо? — спросиля. — Явсегдахотелжить, каканглийскийаристократ.

— Чушь. Втом-тоидело, чтотынеанглийскийаристократ. Прикрываясьсвоейчертовойучтивостью, англичаневглубинедушивсеравнобудутпрезиратьтебя. Незабывай, ябылпосломвэтойстране. Я знаю этихлюдей, Дэйвид.

Джоперегнулсячерезстолидотронулсядомоейруки— тобылонаудивлениеласковоеприкосновение, никакневязавшеесясхолоднымгневомвегоглазах.

— Иеще, Дэйвид, — продолжалонмягко, — ненадобежатьскорабля, когдаонужеуродныхберегов. Джекбудетбаллотироватьсявпрезиденты, обещаютебе. Ионпобедитнавыборах. Тымненужен, Дэйвид. И ему тынужен. Акогдаонстанетпрезидентом, всякоеможетслучиться. — Онпокачалголовой. — Рузвельтбылковарныймошенник, нознаешь, Дэйвид, яниначтонепроменялбытовремя, когдавходилвчислоегоприближенных, иуж, конечно, непроменялбыэтовремянажизньвстранегундосых, гдешестьднейвнеделюльетдождь.

Конечноже, Джоубедилменя— онинесомневался, чтосможетсделатьэто. Большевсегоязавидовалтому, чтоонбылблизоккРузвельтуислужилпосломвВеликобритании, хотядлянегоэтоплохокончилось. Крометого, язнал, чтоонговоритправду.