Цветы полевые   ::   Аббасзаде Гусейн

Я его и призрела. Думает, бабка я ему... Ох, горе-горюшко... Я погладил пшеничные вихры малыша.

- Любишь бабушку? Малыш приник к женщине.

- Да.

- И я люблю моего Алешку,- сказала старушка.- У меня тоже никого нет, кроме него. Вырастила сыночка одного - в сорок втором в Крыму погиб. Малыш вскинул синие глаза:

- Бабушка, ты про папу говоришь? Старуха вздрогнула и не сразу нашлась:

- Да, детка, про папу...

На вокзале ударили в колокол. Товарищи мои вернулись в купе.

Медсестра мимоходом бросила:

- Бабушка, сходите, эшелон отправляется! Они вышли, мальчуган напоследок обернулся:

- Дяденьки, вы в окно поглядите, я вам рукой помашу.

- Ладно, Алеша,- пообещал я.

Сарвар стал у окна, подождал, пока малыш с бабушкой поравняются с нашим окном, и помахал им рукой на прощанье. Я их не видел, но в гомоне взрослых голосов услышал тонкий и звонкий крик:

- Счастливого пути, дяденьки!

Поезд медленно тронулся с места. Легкий аромат свежих цветов заструился в купе, перекрывая запах йода и табачного дыма. Я подумал, что в этой затхлости цветы  протянут  недолго,  и  попросил  "ходячего"  капитана взять у медсестры кружку воды. Колеса застучали чаще и громче.