Сёгун (части 3-4)   ::   Клавелл Джеймс

Может быть, это напомнит вам о ваших манерах и ваших обязанностях.

Дрожь охватила ее, но она вызывающе бросила в ответ:

- По крайней мере, они японцы!

- Я ваш сюзерен. Вы должны выполнять мои приказы. Фудзико колебалась. Потом она пожала плечами:

- Да, господин, прошу прощения за мои плохие манеры.

Она положила руки на футон, низко наклонила голову, голос ее звучал покаянно. Но в глубине души она не была с ним согласна, и оба они знали, что она собирается сделать.

- Господин, я искренне извиняюсь, что беспокою вас, за то, что разрушила вашу "ва", вашу гармонию, и за свои плохие манеры. Вы были правы. А я была не права.

Она встала и тихонько направилась к двери.

- Если я разрешу вам, что хотите, - сказал Торанага, - вы в свою очередь сделаете, что я хочу, но искренне, всем сердцем?

Она медленно оглянулась:

- Но сколько времени, господин? Я прошу у вас разрешения узнать, сколько времени я должна быть наложницей чужеземца?

- Год.

Она отвернулась и взялась за ручку двери.

Торанага сказал:

- Полгода.

Рука Фудзико замерла. Дрожа, она оперлась головой о дверь.

- Да. Благодарю вас, господин. Спасибо.

Торанага встал и подошел к двери. Она открыла ее для него, поклонилась ему через дверь и закрыла ее потом за ним. И только после этого заплакала. Она тоже была самураем.

Торанага вышел на палубу, очень довольный собой. Он достиг того, что хотел, с минимальными хлопотами. Если женщину слишком уж прижать, она выйдет из повиновения и покончит с собой без разрешения. Но теперь она попытается угодить, и важно, что она охотно станет наложницей кормчего, по крайней мере на вид, а шесть месяцев будет более чем достаточно. "С женщинами много легче иметь дело, чем с мужчинами, - подумал он удовлетворенно. - Намного легче, в определенных вещах, конечно".

Тут он увидел самураев Ябу, столпившихся вокруг бухты, и его хорошее настроение улетучилось.

- Добро пожаловать в Идзу, господин Торанага, - сказал Ябу. - Я вызвал сюда несколько человек, чтобы они сопровождали вас.

- Хорошо.

Галера была еще в двухстах ярдах от дока, плавно подходя к нему, но уже можно было видеть Оми и Игураши, футоны, навес.

- Все сделано так, как мы и говорили в Осаке, - говорил Ябу, - но почему бы вам не остаться здесь со мной на несколько дней? Это была бы большая честь для меня и могло бы оказаться очень полезным. Вы бы выбрали двести пятьдесят человек для мушкетного полка и встретились бы с их командиром.

- Для меня бы не могло быть ничего более приятного, но я должен ехать в Эдо как можно быстрее, Ябу-сан.

- Два или три дня? Оставайтесь. Несколько дней отдыха, хорошей еды и охоты.

Торанага отчаянно искал выход. Оставаться здесь с пятьюдесятью самураями охраны было бы неразумно. Он был бы целиком во власти Ябу. По крайней мере Ишидо был предсказуем и связан определенными правилами. Но Ябу? "Ябу вероломен, как акула, и ты не должен искушать акул, - сказал он себе. И тем более никогда в их родных водах. И никогда, рискуя своей жизнью". Он знал, что сделка, совершенная с Ябу в Осаке, стоит не больше, чем их моча, долетевшая до земли, так как Ябу считает, что он может больше получить от Ишидо. И Ябу подарит голову Торанаги Ишидо на деревянном блюде, как только поймет, что получит за это намного больше того, что готов предложить Торанага. Убить его или сойти на берег? - выбор был только такой.

- Вы слишком добры, - сказал он. - Но я должен как можно быстрее попасть в Эдо. "Никогда не думал, что у Ябу было время собрать столько народу. Неужели он сумел разгадать наш шифр? "

- Пожалуйста, разрешите мне быть настойчивым, Торанага-сама. Здесь в окрестностях очень хорошая охота. У меня есть ловчие соколы. Немного поохотиться после такого заточения в Осаке было бы неплохо, правда?

- Да, заманчивое предложение.