Союз сердец   ::   Юрьенен Сергей

Бутылку заставил описать. Выходит, что «Бифитер».

– А налит самогон.

– Съезжу, проверю. Ну, а что нам остается? Домой, что ль? Чтобы мозги пилили? Пилой же достают двуручной – то батя, то она. Не знаю, как ты, но я, брат, на пределе. На хера мы с тобой покинули Ленгоры?

– Так обработка была какая. «Сыночки, прилетайте, так по вас соскучились… «Помнить надо, как рвались отсюда. Мы с тобой забыли и дали заманить себя в ловушку. Нет у нас дома больше, брат. Зона нам дом. У меня «В», у тебя «Б».

Ибо был он мехматянин.

– Во всяком случае, сюда,- сказал брат,- больше ни ногой.

– Не говоря уж обо мне,- сказал я.- Но до отлета надо оторваться. Раз уж попались.

– Может, отбить кого получше? Ты как настроен, по-бойцовски?

Гантеля плюс батина стамеска – под штаниной лейкопластырем у брата приклеена вдоль голени. Но вдвоем против несметных этих тысяч? Без опоры даже на микрогруппу? Я ответил, что после мамы, самолета и сверхотсоса на Сущевской наступательно себя не очень чувствую, да и потом, ты знаешь…

– Жизнь дороже.

– Ладно. Поехал пить «Бифитер».

По последней затяжке и в громыхающий зал, где меня ухватили за локоть:

– Вот ты где! Пошли?

– Скакать не могу.- Я хлопнул по гантеле.- Давай дождемся слоу.

– Имею в виду – ко мне?

– К тебе?

Настораживая меня, брат был не так уж и не прав. Выглядела она, как семиклассница.

– Тут все равно кончается? Хата свободна, предков нет. Зато есть виски. Пил когда-нибудь?

– «Клаб 69».

– Это же венгерское.

– Разве?

– У меня настоящего попробуешь.

Прическа у нее была высокая, но все равно поверх обзор свободный. Просеивая в поисках брата скачущую массу, ответил я, что тут я, понимаешь, с другом…

– Давай и друга!

– Найти его надо…

– Так найди. А я пальто пока возьму. Давай мне номерок!

Партнерша брата покосилась на меня с опаской.

– Пардон…- Взял его за локоть и вывел из пределов слышимости.

На пару со мной он отказался:

– Лягушенка в коробчёнке: чего мы будем делать? Под радиолу танцевать? Тем более, я виски уже пил.

– Венгерского разлива?

– Нет, настоящий. «Джонни Уокер».

– Это где же?

– В универмаге «Москва» стоял внизу. Всего десятка. В наборе, но по делу: «Джонни-Ходок» и два лимона. Теперь охота джину, брат.

– Старуха же? – Я оглянулся.- Тридцать?

– Говорит, что двадцать пять.

– Ну, видишь?

– Зато без нежелательных. Ты, кстати, с этой малолеткой не нарвись. Паспорт проверь сначала. В смысле – получила ли уже.

– Это не возраст. Гипофиз.

– Лилипутка, что ли? – Брат горько засмеялся.- Что значит: явились к шапочному разбору… Ладно! В пять перед домом?

Сразу на обоих сыновей-забулдыг нападать было непросто, поэтому еще со школьных времен старались возвращаться мы синхронно. Сквозь все упреки в нашу комнату и на кровати вниз лицом.

– О'кей.

– Ну давай…- Он протянул ладонь, по которой я хлопнул.- Фляжку давай. Вдруг там и вправду самогон?

Смеясь, я вынул и вручил ему общий наш коньяк. Брат, он такой. Заранее соломку стелит.



***

Ореолами расплывались фонари. Она прижималась, вцепившись в бицепс под рукавом. Изморось сияла на лилово-зеленой косынке, вглядевшись в растительный узор которой я внутренне отпрянул, опознав умную морду леопарда.

– Ты где работаешь?

Предположение оскорбило:

– Я учусь.

– И в каком ты классе?

– Смеешься? Первый курс иняза. Ты?

– Универ.

– А фак?

– Юрфак,- соврал я непонятно почему.

– Прокурором будешь?

– Следователем. По особо важным…

В конце Коммунистической она кивнула на дом мимо которого спускались.- Вот тебе, кстати, и особо важное… Знаешь, кто здесь жил?

– Какой-нибудь сталинский палач?

– Выше бери. Преступник века.

– Кто же это?

– Ли Харви Освальд.

– Ты откуда знаешь?

– Из журнала.

– «Знание-сила»?

– Нет. «Америка».