Вызревание   ::   Жовна Александр

Ну, Гречко, говори, что тебе? Боттичелли не грузин, - загадочно говорит Гречко. Почему? - удивляется лейтенант. Он художник. В средние века жил. Итальянец. Кто? Посмотрите на год рождения... - шепчет Гречко.

Лейтенант смотрит в протокол. Понимает шутку и после паузы самоанализа вдруг искренне заливается хохотом. Так ты не грузин?! - весело спрашивает он.

У задержанного закрыты глаза. Похоже, он окончательно отключился и уже не слышит милиционера. А я пишу, - продолжает хохотать лейтенант. - Слышь, Гречко? Ну, купил... Да-а... Ну, купил... А я повелся... Слышь... Да-а... Заработался я с вами. В отпуск пора... Гречко, а че это он голый? - обрывая смех, вдруг озадаченно спрашивает лейтенант. - Найдите ему брюки. Неудобно ведь... Есть! - откликается Гречко.

Лейтенант смотрит на спящего нарушителя. Снова громко и добродушно хохочет. Ну, ты купил меня... Боттичелли... Четыреста сорок пятый.... А я пишу... Да-а, повелся я, навешал ты мне лапши. Ты, оказывается, алкаш с юмором. Не простой, стало быть. Я юмор уважаю. А может, у тебя белка? В элтепешку тебе, брат, пора. А? Слышь, шутник, лечиться надо. А? Я тебе с путевкой похлопочу. А?

Смеется. Глаза задержанного закрыты. Он давно не слышит милиционера. Странная красивая мелодия медленно наполняет его сон. Туман или дым плывет над землей, стелется рассеянными рваными лоскутами, создавая сюрреалистическое настроение, видны какие-то растения, листья папоротника, лопуха. Слышится какой-то глухой звук. Лезвие тяпки рыхлит землю. Чья-то рука пропалывает бурьян. На грядке растет что-то круглое, сквозь дым трудно различить, что именно, может, дыня или арбуз. Но вот дым понемногу рассеивается, и видно, что из земли выросла человеческая голова. Странное, сморщенное, словно еще не расправившееся, недозревшее лицо, короткие волосы, только лишь пробившиеся из-под кожи, однако, лицо пожилое, в морщинах, глаза закрыты; кажется, голова только что пробилась сквозь поверхность земли, еще не успела проснуться и посмотреть на мир. Чья-то рука пропалывает вокруг нее бурьян, затем снова рыхлит землю тяпкой. Тяпка исчезает. Крупно видна хорошо различимая, растущая из земли голова. Струи воды вдруг льются на нее откуда-то сверху. Но это не дождь. Вода льется из лейки, которую держит какое-то непонятное существо в странной одежде, похожее на человека и не похожее на него, с большим птичьим клювом вместо носа. Медленно утихает космическая музыка. Усиливается шум воды. Затуманивается и исчезает странная живописная картина. Однако, в самый последний момент в тумане успевает промелькнуть женщина, вернее, это лишь образ, что-то легкое и воздушное, как призрак. Туман развеивается. Видение исчезает. Струи воды льются на голову задержанного. Он под душем. Хватит мыться! Выводи его! - слышится мужской голос, похоже - голос лейтенанта.

Задержанный заходит в кабинет начальника. На нем милицейские брюки, которые ему заметно малы. Позади него Гречко. За столом лейтенант. Он достает из стола последний пирожок. Мне нужен лист бумаги и твердый карандаш. Или все равно какой карандаш, охрипшим голосом говорит задержанный. Похоже, у него болит голова.

Лейтенант кусает последний пирожок. Смотрит в окно, его полностью поглотила лень. А мне бы молочка парного... А потом в баньку и квасу... - лениво говорит он. - Да-а... В отпуск мне пора, это точно... - зевает. - Гречко, сходи в буфет, возьми мне пакетик кефира. Есть! - громко откликается Гречко.

Лейтенант лениво морщится от звонкого голоса Гречко. Удар кулака о стол тревожит его с другой стороны. Мне нужен лист бумаги и твердый карандаш! - уже решительно заявляет задержанный и тоже морщится от головной боли.

Лейтенант устало хмурит лоб. Гречко, что это такое? - лениво раздражается он.