Жили-были :: Шкловский Виктор
Страница: 2 из 71 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕСпит зрачковая душа 03.09.10 - 00:27 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Не похожи друг на друга и люди. Воспоминаний уже напечатано много, но в них прошлое больно нарядно. Мое детство ненарядное. У хорошего писателя Помяловского герой спрашивает себя: "Где те липы, под которыми я вырос!" И сам отвечает себе: "Нет таких лип и не было". Воспоминаний сейчас печатают много, но люди любят свое прошлое и украшают его цветами и традиционными липами. Я буду писать без лип. Итак, напишу прямо. Небогатый человек до революции жил ограниченно, слепо, замкнуто. Говорю о людях своего круга. То, что вы прочтете сейчас,- это не книга и не отрывки книги. Я стараюсь дать три законченных куска: детство, юность - они кончаются революцией, увиденной снизу. Но революция, еще не наступив, уже изменяла нас. Я напишу второй раз о ней, когда буду говорить о литературе предсоветской и о рождении советской литературы. Расскажу во втором отрывке о Петербургском университете, о Маяковском, Блоке, Горьком, об Опоязе, о котором многие забыли. Это будет рассказ о судьбе - не о том, как должен был жить человек, а о том, как он жил. Третий кусок посвящен истории советской кинематографии. Расскажу о Сергее Эйзенштейне, Александре Довженко, о Всеволоде Пудовкине и о людях, с которыми начинал,- о Льве Кулешове, об Абраме Рооме. Это будут главы о нежданных удачах и тяжком труде. Самое начало Летом Нева синяя. Зимой белая. Через синее ездят ялики с прозрачными высокими носами. Через белое тянутся высокие желтые мостки. Летом на реке качаются, тихо скрипя темными канатами, деревянные, серо-бурые, во время наводнений крутые мосты. Три одномастных клячи скачут под зной и выносит вагон из крашеной жести на горб моста. Здесь они останавливаются. Третью лошадь отцепляют. Кучер звонит: пара кляч натягивает кожаные постромки. Вагон трогается. Третья лошадь с форейтором на спине шагом возвращается вниз за новым вагоном. Так на деревянных мостах, так и на двух железных - Николаевском и Литейном. Трамвая в городе еще нет, еще не кончилась концессия конно-железной дороги, которая владеет рельсами на всей петербургской земле. Зимой (по не предусмотренному концессионерами льду) от Адмиралтейства к Петербургской стороне и обратно ходит малень-кий вагончик электрического трамвая. С набережной через высокую гранитную ограду смотрел я на клочок синего сверкающего пламени, что мелькал над вагончиком. Фонари в городе в центре газовые, с голубым светом. На окраине желтые, тусклые, керосиновые, с копотью на стеклах. На Невском на высоких столбах электричество дрожит и зудит фиолетовым сиянием. Электричество еще молодо и ходит на четвереньках. Город тих. Зимой город сед от снега. В городе нет автомобилей, нет их и как будто и не будет. Летом город сереет пылью и гремит колесами ломовиков. Все это было по ту сторону горы времени, где существовал другой климат и другие решения для каждого дела. Жизнь шла по другим отметкам. Родился я в городе, который тогда назывался Санкт-Петербургом, в семье уездного учителя, который имел четырехклассную школу без прав на Знаменской улице. Тогда она называлась Знаменской - по белой церкви Знамения божьей матери, стоящей на углу Невского. Город сейчас называется Ленинград, улица - улицей Восстания, а отец впоследствии, глубоким стариком уже, кончил педагогическую академию и умер профессором Высших артиллерийских курсов. Вместо церкви стоит белое здание метро - тоже с большим куполом. Не бойтесь, я не буду писать все подряд и не буду так точно описывать, что переменилось, потому что переменилось все. Но то, что прошло, было для меня важным. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|