• Сделай сам / Краткие содержания / Салтыков-Щедрин Михаил Евграфович / История одного города

История одного города - краткое содержание

Произведение создавалось автором в период с 1869 по 1870 г.

"Градоначальники времен Бирона отличаются безрассудством, градоначальники времен Потемкина — распорядительностью, а градоначальники времен Разумовского — неизвестным происхождением и рыцарскою отвагою. Все они секут обывателей, но первые секут абсолютно, вторые объясняют причины своей распорядительности требованиями цивилизации, третьи желают, чтоб обыватели во всем положились на их отвагу".

Произведение Салтыкова-Щедрина "История одного города" представляет собой своего рода архивный труд, созданный на основе реальных эпох. В нем автор попытался изобразить типичные образы градоначальников некоего города Глупово. Город Глупово был придуман автором в 1860-х годах. Его первое упоминание относится к очеркам Салтыкова "Глупое и глуповцы" и "Глуповское распутство". Оба они были запрещены цензурой. Отстаивая их право на существование, автор в спорах с критиками говорил, что глуповцы существуют на самом деле, это исторический реальный народ, "с тою только оговоркою, что природные их свойства обросли массой наносных атомов". Под наносными атомами Салтыков-Щедрин подразумевал такие качества, как равнодушие, тупость, стремление угодить начальству, покорность, глупую доверчивость, злость, жесткость, зависть. Типичного жителя города Глупова Щедрин описывает как человека, "которому с изумительным постоянством долбят голову и который, разумеется, не может прийти к другому результату, кроме ошеломления". В своем произведении писатель высмеивает качества глуповцев, находя их в реальных людях. Так, некоторые детали жизнеописания Беневоленского имеют явные сходства с биографией видного деятеля начала царствования Александра I М. М. Сперанского, чья законотворческая деятельность завершилась опалой и ссылкой.

"Не только страна, но и град всякий, и даже всякая малая весь, — и та своих доблестью сияющих и от начальства поставленных Ахиллов имеет, и не иметь не может". Цитатой из произведения можно охарактеризовать основную идею "Истории одного города". В гипертрофированной аллегорической форме Салтыков-Щедрин представил типичные образы градоначальников, не стесняясь высмеивать их пороки. Типы руководителей раскрыты с обескураживающей прямотой, а в их основе явно лежат реальные прототипы, действующие в России в XVIII - XIX вв.

* * *

Беневоленский Феофилакт Иринархович — градоначальник, перенявший бразды правления от князя Микаладзе. Он нисколько не поменял предыдущую политику правления, наоборот, всячески способствовал благополучию глуповцев. Фактически Б. не вел никаких дел, однако не забывал издавать все новые и новые законы. Это был конек градоначальника, который он не в силах был оставить, даже учитывая запреты начальства. Тайком он издавал, например, такие абсурдные законы, как "Устав о добропорядочном пирогов печении", усложняя и без того непростую жизнь глуповцев. Беневоленский даже подумывал о том, не сочинить ли ему Конституцию.

Кроме того, Б. "имел любовную связь с купчихою Распоповою, у которой, по субботам, едал пироги с начинкой. В свободное от занятий время сочинял для городских попов проповеди и переводил с латинского сочинения Фомы Кемпийского... Первый обложил данью откуп, от коего и получал три тысячи рублей в год".

Беневоленский был истинным градоначальником, вкладывавшим большой смысл в понятие "обязанности", но не имевшим ни малейшего представления о понятии "права". Он с удовольствием исписывал многочисленные листы бумаги, если подзаголовком было первое понятие. Впрочем, это было его слабым местом, на котором он и погорел. В одном из наиважнейших документов, характерных для его политики законотворчества (кстати, назывался он "Устав о свойственном градоправителю добросердечии"), содержались недопустимые, с точки зрения начальства, моменты. Как можно было выразить мысль о том, что одной строгостью градоправитель не накормит людей и не оденет! Б. пытался оправдаться, но строки из документа все равно были признаны нелепыми и составили окончание его карьеры. В 1811 году за потворство Бонапарту Б. был призван к ответу и сослан в заключение.

Другой тип градоначальника представлял некий Бородавкин Василиск Семенович. Это был человек громогласный, вернее сказать, крикливый, ноги у него "во всякое время готовы были бежать неведомо куда", а представления о народе и собственной роли в его судьбе были у него своеобразными. Он отразил эти представления в своем сочинении "Мысли о градоначальническом единомыслии, а также о градоначальническом единовластии и о прочем". Описал свои взгляды на то, каким должно быть общение с обывателями. Обыватель непременно в чем-нибудь виноват, что выдает в нем и отрывистая речь, и бегающий взгляд, и нервные судорожные движения, и ожидание во всей фигуре дальнейших начальственных распоряжений. Это, по мнению Бородавкина, идеальный образ обывателя.

Вообще, с обывателями Бородавкин боролся не на шутку, ведя с ними многочисленные "войны за просвещение". Люди от этих войн становились беднее, зато он — богаче.

Градоначальничество Б. было самым продолжительным из всех. За его время он устроил кампании против недоимщиков, спалил тридцать три деревни, взыскав таким образом два с половиной рубля. "Ввел в употребление игру ламуш и прованское масло; замостил базарную площадь и засадил березками улицу, ведущую к присутственным местам; вновь ходатайствовал о заведении в Глупове академии, но, получив отказ, построил съезжий дом".

Еще одной отличительной чертой Василиска Семеновича было досадное сознание того, что многое в этой жизни ему недоступно. По этому поводу он чрезвычайно переживал, что выливалось в труд под названием "Устав "О нестеснении градоначальников законами"". Умер в 1798 году на экзекуции.

Другой глуповский градоначальник — Брудастый Дементий Варламович (Органчик). Его коронная фраза была короткой, но звучной: " Не потерплю!", ею он сразу же себя представил, когда впервые появился перед многочисленными чиновниками. В дальнейшем он уже с ней не расставался, часто повергая окружающих в состояние шока. Пожалуй, за фразу Брудастый и был прозван Органчиком: родилась теория, что в голове у него скрыт простецкий органчик, способный на нехитрые музыкальные произведения, наподобие пресловутой фразы "Не потерплю!" или "Разорю!".

Грустилов Эраст Андреевич — очередной глуповский градоначальник, статский советник. Слыл весьма тонкой и чувствительной особой, что, впрочем, не мешало ему во время службы провиантмейстером пользоваться без стеснений казенною собственностью. По натуре он был очень нежен. Глядя, например, как солдаты поедают черный хлеб, всегда лил горькие слезы.

Двоекуров Семен Константиныч - статский советник, присланный в Глупов градоначальником на смену Органчику. Власть получил в период смуты. Слыл преобразователем, правда, автор внес в это определение много иронического. В частности, основное преобразование Двоекурова заключалось в том, что он сделал употребление горчицы и лаврового листа непременным условием для жителей города, исполнения которого он добивался с помощью розог. Его инициатива об учреждении в Глупове академии не имела ничего общего с желанием продвинуть науку. Скорее, это было желание показать, как он покровительствует наукам. Кроме того, Семен Константиныч вымостил Большую и Дворянскую улицы, завел пивоварение и медоварение и написал сочинение "Жизнеописания замечательнейших обезьян".

Дю-Шарио Ангел Дорофеевич – "виконт" французского происхождения. Долгое время вел бродячую жизнь, затем судьба ему улыбнулась, и он стал градоначальником.

Так проявился его исключительный талант вести пространные, никому не нужные беседы, иначе говоря – болтать. Начав делать это, он уже не останавливался. У него не было никаких принципов, любое мнение он был готов поддержать ради собственной выгоды. Однако глубоко в политику он не лез, что, впрочем, может быть объяснено его... женской сущностью. Не зря француз "любил рядиться в женское платье и лакомился лягушками". Когда выяснилось, что "виконт" – девушка, он... она была выслана за границу.

Микаладзе Ксаверий Георгиевич – князь, "черкашенин, потомок сладострастной княгини Тамары". Был и сам чрезвычайно сладок и обольстителен на внешние данные, настолько, что женский пол не давал ему проходу. Впрочем, не плошал и он сам, по крайней мере, благодаря ему глуповское население было увеличено почти вдвое. От таких стараний силы его быстро закончились, и он умер.

Микаладзе автор характеризует как редкий тип градоначальника, при котором глуповцам удалось некоторое время неплохо пожить. Жители города уже, казалось, ничего не стыдились, вели совершенно дикий образ жизни, обросли шерстью и сосали лапы, и Микаладзе, приступив к своим обязанностям, решил не совершать действий по извлечению их из оного состояния. Он не проводил политику "просвещения", как другие руководители, и не издавал вредных законов, благодаря чему люди сами безболезненно вышли из нечеловеческого образа.

Добавить к его портрету остается лишь тот факт, что Микаладзе был очень учтив и вежлив.

Палеологова Ираида Лукинична – самая первая из череды самозванок, появившихся во время смуты, возникшей благодаря Брудастому-Органчику. Выдвинулась эта дама, козыряя своей фамилией, исторической, как утверждала она сама. В качестве другого аргумента, подтверждающего ее руководящую сущность, она приводила такой: якобы ее покойный муж, служивший винным приставом, одно время где-то временно замещал градоначальника. С помощью инвалидной команды, состоящей из трех солдат, она захватила казну и объявила себя градоначальницей, а когда на пятки ей стала наступать очередная желающая власти, намеренно совершила взрыв, в ходе которого и пострадала насмерть, кстати, вместе с казной.

Прыщ Иван Пантелеич – человек военный, подполковник, правда, в сражениях не бывал. Зато в парадах закален даже "сверх пропорции". Человек "изрядного" состояния, гордящийся тем, что он его не растратил, как многие, а приумножил. В должность он вступил с собственной серьезной стратегией, которая заключалась в единственном лозунге: "Отдохнуть-с!". Согласно этому призыву Иван Пантелеич сразу же разграничил свою жизнь и жизнь глуповцев. Такая политика подействовала на состояние города и жизнь его обитателей чрезвычайно благотворно. В частности, уродилось очень много хлеба, как никогда. Как иронично замечает автор, "кроме продажи, осталось даже на собственное употребление".

Жить бы глуповцам и радоваться, вот только настораживало их поведение градоначальника. Спать каждую ночь он уходил на ледник. Впоследствии его поведение было объяснено неким фантастическим фактом – у градоначальника была фаршированная голова.

Угрюм-Бурчеев – "прохвост", как называли его раньше, когда он был полковым палачом. В его биографии было много своеобразных этапов. Карьера палача переросла в должность "парашечника", уборщика нечистот, в коей он работал вплоть до того момента, как был назначен глуповским градоначальником. Назначение он получил за преданность начальству, доказывая которую, даже отрубил себе палец. Этого градоначальника отличает образ жизни аскета, он спит на голой земле, ест сырое лошадиное мясо и долгие часы марширует в одиночку, подавая самому себе команды. Весь его образ говорит о тупости, стремлении к казенному существованию, отсутствию хоть какой-то житейской мудрости.

В Глупове при У.-Б. произошли всяческие разрушения, поскольку была идея построить новый город, уничтожив предварительно старый. От зари до зари люди неутомимо работали — разрушали собственные жилища, а на ночь укрывались в устроенных на выгоне бараках. В этих делах обыватели проявили себя весьма неутомимыми и энергичными, но безропотными. Так, Угрюм-Бурчеев, например, решил "унять" реку, которая, по его мнению, слишком вольно текла. Реку запрудили по его приказу, но она смыла преграду и вновь вольно потекла, оставив в душе зачинщика глупости много обиды.

В финале истории Глупова — картина странного стихийного бедствия, поглотившего город. Страшный треск ознаменовал исчезновение действующего градоначальника.

Фердыщенко Петр Петрович — бригадир, бывший денщик князя Потемкина. Начало его правления ознаменовалось некоторыми успехами для глуповцев. Целых шесть лет Ф. не вмешивался ни в одно из городских дел, не внося в их течение никакого вреда. Впрочем, на седьмой год он почувствовал вкус к делам, и у жителей города возникло сразу множество проблем. Жадность и сластолюбие Ф. оказались столь неуемными, что на город сразу обрушились и голод, и пожары, и прочие бедствия. По городским угодьям он важно разъезжал, очевидно, в надежде сделать их плодородными — такое предположение иронично высказывает автор. Слабостью Ф. были буженина и гусь с капустой, которые он очень любил потреблять. Умер в 1779 году от объедения.

Маркиз де Санглот Антон Протасьевич — французский выходец и друг Дидерота. Отличался легкомыслием и любил петь непристойные песни. Летал по воздуху в городском саду и чуть было не улетел совсем, как зацепился фалдами за шпиц и оттуда с превеликим трудом был снят. За эту затею уволен в 1772 году, а в следующем же году, не упав духом, давал представления у Излера на минеральных водах.

***

В данном произведении очевидна авторская позиция, его отношение к административной власти и ее роли в жизни города. Наименьший вред, по его мнению, приносит тот градоначальник, который ни во что не вмешивается и не пытается подстроить жизнь города под себя, чтобы получить личную выгоду. В то же время каждый из описанных типов так или иначе пытался использовать власть себе на пользу. Это слабая сторона российских правителей, на что открыто указывает автор. Следует отметить безусловную правдивую основу произведения и талант автора представлять ярко, образно и объективно-реально с помощью сказочных форм. Эту особенность творчества Салтыкова-Щедрина можно наблюдать и в других произведениях.