Кот, который любил Брамса   ::   Браун Лилиан Джексон

Дверь сарая была открыта. Странно! Из-за отсутствия окон внутри было темно, но Квиллер всё-таки рассмотрел разбросанные по полу деньги. Издавая надсадные, замогильные стоны, кот осторожно двинулся в темноту. Порыв ветра разметал банкноты. Квиллер споткнулся о пустую бутылку из-под виски. Тут Коко стал выть – не так, как обычно, когда просто хотел обратить на себя внимание, но на протяжной высокой ноте. Квиллер подтянул поводок и осторожно шагнул в тёмный угол сарая.

В полумраке вырисовывалось одно-единственное яркое пятно. На полу валялся маленький пистолет с золотой флорентийской рукояткой. На старом топчане лежало неподвижное тело Тома.

Квиллер подхватил Коко, добрался до дома и позвонил шерифу.

В считанные минуты машина шерифа остановилась на площадке.

– Мы были как раз рядом, на шоссе, – объяснил он, – Горел грузовик. Полностью уничтожен. Очень похоже на поджог.

После того как тело перенесли в машину «скорой помощи», Коко принялся длинными шагами бродить по всему дому – живое воплощение нерешительности. Юм-Юм обеспокоен но наблюдала за ним.

Квиллер стоял возле окна, глядя на сотни миль воды. Кто может понять настроения и мотивы поступков такого бедняги, как Том? Он с такой охотой делал все, что ему говорили, так радовался любой работе, вкусной кулебяке или даже доброму слову, его так легко было использовать в своих целях. Фанни взяла его под крыло, дала ему кров; Хенстейбл давал задания и регулярно платил деньги, поддерживая неисполнимую мечту купить ночной клуб. Без них, решил Квиллер, Том почувствовал себя брошенным на произвол судьбы.

Неожиданно его тяжелые размышления прервала музыка. Это было мощное вступление к концерту Брамса, следом за которым зазвучала запоминающаяся мелодия виолончели. Вдруг в середине музыкальной фразы зазвучала человеческая речь – говорил мягкий голос: «Это я сделал… Я толкнул её… Она была добрая старая леди. Она была моим другом. – Говорящий всхлипнул. – Это он велел мне. Сказал, что у меня будет много денег, чтобы купить ночной клуб. Сказал, что мы будем компаньонами… Она обещала мне деньги. Обещала оставить мне всё. Говорила, я ей как сын… Почему она так сказала? Она ведь так не думала».

Голос умолк, теперь на пленке слышался вой ветра, шум волн и крик Кота. Потом всё стихло, и снова полилась музыка – жалобное соло скрипки.

Квиллер прокашлялся, пытаясь избавиться от стоящего в горле комка. Кот сидел возле магнитофона, изучая красный глазок. Квиллер погладил Коко по голове.

– Он сказал тебе что-нибудь? Попрощался?



Мусвилл, воскресенье

Дорогой Арчи.

Новости, которые ты сообщил мне по телефону, привели меня в полное изумление. Но теперь и у меня есть кое-что для тебя! «Зыбь» сделала мне более выгодное предложение, и главный редактор у них красивее. Как ты считаешь, Перси готов потягаться с ними?

У нас тут произошли некоторые события. В дом залез грабитель, и Коко изодрал его в кровь. Этот же человек едва не зарезал меня ножом. В прошлую субботу он убил одного из наших соседей. В прошлый четверг неожиданно умерла тётя Фанни, а вчера у меня в сарае застрелился её слуга. Но в целом отпуск прошёл спокойно. Всё хорошо, не считая одной закавыки. Новое назначение, конечно, очень заманчиво, но только что выяснилось, что по завещанию тети Фанни я единственный наследник весьма солидного состояния. Правда, имеется некое «но». Я должен буду жить в Пикаксе. Что мне выбрать? Что делать?

Ты не поверишь ни единому моему слову, и я тебя за это не виню.

Квилл



Когда он вытаскивал лист бумаги из пишущей машинки, два голоса всё ещё настойчиво спорили у него в голове. «Будь верен своей профессии», – говорил ревностный журналист. «Хватай деньги и беги», – возражал благоразумный шотландец.