Кот, который свихнулся на бананах   ::   Браун Лилиан Джексон

Коронным блюдом в ресторане мисс Инглхарт было говяжье жаркое под французским соусом, и на некоторое время за столиком воцарилась тишина. Наконец Квилл прервал молчание.

– Как дела у твоей дочки в журколледже, Кип?

– Превосходно! Кэти там очень нравится! Ей сам бог велел быть журналистом. У неё это в генах. Нынче осенью её и Уэсли – это её дружок – должны были зачислить в университет штата. Только он куда-то делся. Дрянь дело! Они оба писали для школьной газеты и подрабатывали в «Вестнике». Он славный паренек. Высшие баллы, никаких вредных привычек. Я видел в нём будущего зятя. Полагал, что передам им обоим «Вестник», когда отойду от дел. Мой «Вестник», конечно, не «Вашингтон пост», но вполне уважаемая периферийная газета. Единственное, чего ей недостает, так это «Пера Квилла» Если бы ты согласился дублировать колонку у нас мы печатали бы её на первой полосе.

– В «Вестнике» она не сработает, – ответил Квиллер. – Мои колонки почти всегда строятся на местном материале и представляют интерес только для Мускаунти.

– Ну и что? – возразил редактор «Локмастерского вестника»: – Лиха беда начало! Между двумя нашими округами наладился бы здоровый контакт – и это вместо обоюдной заносчивости и подкусываний, которые нас разделяют. Выгода для обеих сторон. Ты подумай об этом, подумай! Заказать тебе десерт?

Мак-Дайармиды жили (примерно с 1940 года) в благоустроенном элитном квартале, застроенном двухэтажными виллами в колониальном стиле, с гаражами в уютных задних двориках. В Мускаунти ничего похожего не водилось. По дороге к Мак-Дайармидам Квиллеру вспомнилось замечание Полли: «Приготовься к встрече с новой Мойрой: она очень изменилась с тех пор, как отравила дочь в колледж и начала разводить кошек. С ролью жены и матери покончено».

Когда он прибыл, Мойра распахнула дверь и прокричала:

– Входи! Входи! Данди уже готов к отъезду вместе со всеми своими причиндалами. Он внизу, в кошатнике, прощается с сородичами. Посиди в гостиной, Квилл. Я сейчас подымусь с ним наверх, и ты сможешь познакомиться с ним до того, как отправишься в обратный путь.

Ещё некоторое время до Квиллера доносился её фальцет, горячо убеждавший в чём-то котовое сообщество.

Наконец она появилась в сопровождении красивого апельсинового кота-первогодка. Его отличала юношеская поджарость, зеленющие-презеленющие глаза и заносчивая походка. Он сразу направился к стулу Квиллера: его явно заинтересовали знаменитые усы.

– Он ещё никогда не видел усов; твои – первые, – сказала Мойра. – А вообще у него чудесный, общительный, бесстрашный нрав. Это твой дядя Квилл, – обратилась она к коту. – Он отвезёт тебя в книжный магазин, где ты будешь работать библиокотом на полной ставке.

– Передать что-нибудь Полли? – спросил Квиллер.

– Нет. Мы с ней держим регулярную связь по телефону. Я знаю, она очень нервничает. Мы тоже! Данди поедет в собственном контейнере и возьмёт туда с собой свою любимую цап-царапку – палочку для оттачивания когтей. Она завернута в зелёный коврик. Полли приготовила ему спальную корзинку. Ну а мы посылаем его личную подушечку.

Тут Данди вспрыгнул Квиллеру на колени и одарил его своей тряпичной куколкой, напрочь изжеванной и насквозь промокшей.

– Ну не душка ли? – умилилась Мойра. – Ведь он дает тебе Ребекку любимую свою забаву! Полли просила, чтобы мы отправили все его игрушки. У него есть старая зубная щетка, которую он нежно любит. Стиснет челюстями и шествует важно с этой ношей поперек пасти… Ну да что мы всё о нём. Поговорим о чем-нибудь другом, а Данди предоставим самому себе.

– О'кей, – согласился Квиллер. – Кстати, скажи мне, что у вас за новое поветрие – следить за тем, как распускается розовый бутон. Кип меня разыграл?

– Вовсе нет! Тебе непременно надо написать об этом в твоей колонке.