Маков цвет   ::   Погодин Радий Петрович

Пусть пообдует ветром.

Вовка развязал тугой узел. Снял бинт. И отступил на шаг. Чуть не бросился наутек. Вместо глаз живых в глазницах у Полувовки горели синим огнем драгоценные камни.

Случилось так.

Когда первый "А", выстояв до рассвета, упал от усталости и уснул, Полувовка остался один у сфинкса. И еще день он прожил один. И вдруг приехали за ним на колеснице от фараона.

Помыли его, одели в белые чистые одежды, чтобы он предстал перед богоравным Хашсупотепом.

Привели Полувовку. И фараон сказал:

- Ты - чужестранец.

- Да, - сказал Полувовка. - Моя земля далеко.

И фараон спросил:

- Ты помогал магу? (Так он назвал скульптора.)

- Да, - сказал Полувовка.

И фараон спросил:

- Он видел лицо бога?

- Да, - сказал Полувовка, имея в виду гений.

- И ты, мальчик, скажи нам, тоже видел лицо бога?

- Да, - сказал Полувовка, имея в виду скульптора.

И повелел фараон Хашсупотеп извлечь Полувовкины глаза из глазниц и, уложив их в золотой ларец, спрятать в царской сокровищнице.

- Глаза, видевшие лицо бога, должны принадлежать фараону, - сказал Хашсупотеп.

"И повелел царь, да будет он жив, здоров, невредим, вложить мальчику-чужестранцу, ученику мага, драгоценные каменные зеницы..."

Вовка-то Попугаев плакал, ясное дело.

А Полувовка ему говорил:

- Не плачь, брат. Мне бы только дойти до родной земли. На родной земле я прозрею... Маков Цвет - не цветок мака, а красота земли нашей. Она всесильна.

- Так пойдем, - Вовка вскочил. - Я тебя поведу.

- Что ты, брат. Идти-то не день и не два. Лет десять идти. А может быть, двадцать...

- Тогда не мешкай, - сказал Вовка. - Пойдем. Давай руку...

Как только Вовка взял Полувовкину руку в свою, то почувствовал, что не стало ни его, ни Полувовки - только земля зеленая, с елками и березами, озерами и ручьями. Запах прогретых полян ощутил, земляничных и можжевеловых. И понял вдруг: что это он, что все в нем. Даже волшебница Маков Цвет...

Прибежали милиционер товарищ Марусин и первый "А" класс в музей. Столпились вокруг волшебной колонны. И дышать им всем трудно, как в ожидании грозы.

Колонна волшебная стоит чистая, светлая, мрамор розовым стал, словно в нем жизнь дремлет.

А вокруг красота: полотенца расшитые, душегрейки парчовые, кокошники в жемчугах, расписная посуда, финифть, изразцы, филигрань...

Вдруг закипело внутри колонны, и каждый увидел: кто речку, кто васильки во ржи, кто ландыш лесной, кто тучку в небе. Милиционеру товарищу Марусину кони привиделись гривастые, крепкогрудые. Но он не это хотел увидеть.

Тогда собрал он свою хорошо натренированную милиционерскую силу воли. Кипение прекратилось. И все увидели ее - волшебницу Маков Цвет.

Улыбнулась она. Рукой помахала.

- А Вовка-то? - спросил первый "А".

- Вот же он...

И погасла колонна.

А по лестнице, по ковровой дорожке поднимался Попугаев Вовка. Волосы выгорели - стали как белый лен. Одежда на плечах ветхая. И ноги босые.

- Что это вы на меня так смотрите? - спросил Вовка. - Может, у вас тут и босиком нельзя?

И что-то в Вовке было такое - покойное и печальное. И глаза его были иные - раньше-то светлые, а теперь синь-пересинь с черной каемочкой.

"Наверно, русское слово "глаза" произошло от - "глазурь", потому что в старинном - "очи" недоставало цвета", - так подумал Ковалев Петя, а он за первое полугодие не получил ни одной четверки, только пять и пять с плюсом.