Дьяволова нога   ::   Конан-Дойль Артур

Разве человек способен на такое?

-- Ну, если человеку такое не под силу, то, боюсь, и разгадка окажется мне не под силу, -- заметил Холмс. -- Однако, прежде чем принять вашу версию, мы должны испробовать все реальные причины. Что касается вас, мистер Тридженнис, то вы, как я понял, в чем-то не ладили со своими родными, -- ведь вы жили врозь, верно?

-- Да, так оно и было, мистер Холмс, хотя это -- дело прошлое. Видите ли, нашей семье принадлежали оловянные рудники в Редруте, но потом мы продали их Компании и, получив возможность жить безбедно, уехали оттуда. Не скрою, что при дележе денег мы поссорились и разошлись на некоторое время, но что было, то прошло, и мы снова стали лучшими друзьями.

-- Однако вернемся к событиям вчерашнего вечера. Не припомните ли вы что-нибудь, что могло бы хоть косвенно натолкнуть нас на разгадку этой трагедии? Подумайте как следует, мистер Тридженнис, любой намек мне поможет.

-- Нет, сэр, ничего не могу припомнить.

-- Ваши родные были в обычном настроении?

-- Да, в очень хорошем.

-- Не были они нервными людьми? Не бывало ли у них предчувствия приближающейся опасности?

-- Нет, никогда.

-- Больше вы ничем не можете помочь мне?

Мортимер Тридженнис напряг память.

-- Вот что я вспомнил, -- сказал он наконец. -- Когда мы играли в карты, я сидел спиной к окну, а брат Джордж, мой партнер, -- лицом. И вдруг я заметил, что он пристально смотрит через мое плечо, и я тоже обернулся и посмотрел. Окно было закрыто, но шторы еще не спущены, и я разглядел кусты на лужайке; мне показалось, что в них что-то шевелится. Я даже не понял, человек это или животное. Но подумал, что там кто-то есть. Когда я спросил брата, куда он смотрит, он ответил, что ему тоже что-то показалось. Вот, собственно, и все.

-- И вы не поинтересовались, что это?

-- Нет, я тут же забыл об этом.

-- Когда вы уходили, у вас не было дурного предчувствия?

-- Ни малейшего.

-- Мне не совсем ясно, как вы узнали новости в такой ранний час.

-- Я обычно встаю рано и до завтрака гуляю. Только я вышел сегодня утром, как меня нагнал шарабан доктора. Он сказал, что старая миссис Портер прислала за ним мальчишку и спешно требует его туда. Я вскочил в шарабан, и мы поехали. Там мы сразу бросились в эту жуткую комнату. Свечи и камин погасли уже давно, и они до самого рассвета были в темноте. Доктор сказал, что Брэнда умерла по крайней мере шесть часов назад. Никаких следов насилия. Она лежала в кресле, перевесившись через ручку, и на лице ее застыло это самое выражение ужаса. Джордж и Оуэн на разные голоса распевали песни и бормотали, как два каких-нибудь орангутанга. О, это было ужасно! Я еле выдержал, а доктор побелел как полотно. Ему стало дурно, и он упал в кресло, -- хорошо еще, что нам не пришлось за ним ухаживать.

-- Поразительно... просто поразительно, -- сказал Холмс, вставая, и взялся за шляпу. -- По-моему, лучше, не теряя времени, отправиться в Тридэнник-Уорта. Должен признаться, что редко мне встречалось дело, которое на первый взгляд казалось бы столь необычайным.

В то утро наши розыски продвинулись мало. Зато в самом же начале произошел случай, который оказал на меня самое гнетущее действие. Мы шли к месту происшествия по узкой, извилистой проселочной дороге. Увидев тарахтящую навстречу карету, мы сошли на обочину, чтобы пропустить ее. Когда она поравнялась с нами, за поднятым стеклом метнулось оскаленное, перекошенное лицо с вытаращенными глазами. Эти остановившиеся глаза и скрежещущие зубы промелькнули мимо нас, как кошмарное видение.

-- Братья! -- весь побелев, воскликнул Мортимер Тридженнис. -- Их увозят в Хелстон!

В ужасе мы смотрели вслед черной карете, громыхающей по дороге, потом снова направились к дому, где их постигла такая странная судьба.