Овчарка Рой. Овчарка Рой и девятый В   ::   Курвинен Йорма

Юсси раскрыл рот, словно желая что-то сказать сестре, но не мог вымолвить ни слова.

— Почему за все это время никто не спросил, отчего Юсси не сознавался? — вскипела Яана.

Она указала пальцем на новую преподавательницу закона божьего Миркку Валкамаа.

— В учительской вы, наверное, узнали обо всем!

Преподавательница закона божьего смутилась.

— Вы знаете, отчего Юсси не мог сознаться? — с жаром спросила Яана.

— Не мог? — переспросила учительница.

— Не мог… Ну зачем он только сломал эту раковину! Я ничего не знаю об этом… И по-видимому, никто не знает, хотя Юсси здесь рвали на части, словно убойное животное.

— Перестань, — сказал Юсси с посеревшим лицом. — Не стоит.

— Ты все же мог бы рассказать, что, собственно, произошло, — услышал Томи слова учительницы, — если считаешь нас достойными этого!

В классе воцарилось молчание.

Взгляд Юсси перебегал с одного лица на другое и остановился на Миркку Валкамаа. Лицо преподавательницы закона божьего не выражало любопытства, оно спрашивало.

Юсси качнул головой в сторону коридора.

— Я был там… в кабинке, когда звонок уже зазвенел. Лауронен мыл руки, когда вошел Йони. Я не видел их… дверь была закрыта… но слышал. Лауронен сперва орал на Йони, а потом пустил на него струю воды, подставив руку под кран.

Юсси сглотнул.

— Тут Йони свалил Лауронена с ног и крутанул его по полу… В этой драке они грохнулись о дверь кабинки… Средняя кабинка, ребята знают эту дверь… У нее неисправный замок. Он защелкнулся, и я не мог открыть дверь после того, как Лауронен ушел.

Томи знал этот замок.

— О нем говорили много раз, — подтвердил он вслух.

Юсси потянул носом воздух.

— Был последний урок недели. Я мог бы сидеть в кабинке не знаю сколько. Я никого не стал звать на помощь… Стенки кабинок ведь не доходят ни до пола, ни до потолка. Просвет между стенкой и потолком такой ширины, что через него можно как раз пролезть, если снять с себя куртку и протиснуться с силой… Выбираясь, я по дурости оперся ногой о ближайшую раковину, и она сломалась.

— Раковина с самого начала была с трещиной, — сказал Пярри. — Вот ведь норовят содрать с нас полторы тысячи за раковину, которая была с изъяном.

Миркку Валкамаа, слушая, подалась вперед, в сторону Юсси.

— Тогда это просто случайность.

— Не знаю, как это называется. А произошло все так.

— И ты испарился, никому не сказав ни слова! — Насмешливый голос Улламайи звучал обвиняюще.

Юсси весь сжался в комок.

— Да. Так я поступил.

— Так могла бы поступить и Улламайя на месте Юсси, — со слезами в голосе сказала Яана. — Когда в последний раз тебя колотили дома?

Покашливание учительницы прервало молчание, воцарившееся в классе.

— По правде говоря, не верится, чтобы такое случалось у вас дома, Яана! — сказала Миркку Валкамаа. В ее тоне звучало предостережение. — Ваш отец, как известно, видный спортивный деятель.

— Ну и что? — разъярилась Яана. — Ты мне не веришь?

Миркку Валкамаа выпрямилась.

— Вам было всего по четыре года, когда я вас увидела. Вы с вашим отцом почти каждый вечер гуляли или катались на коньках.

Яана поднялась со скамьи.

— Не смей! — крикнул Юсси, когда девочка стала рядом с братом и заложила обе руки за пояс джинсов.

Не глядя на брата, Яана рывком расстегнула пуговицу, а за ней и «молнию». Повернувшись спиной к классу, Яана стянула джинсы.

По классу прошел вздох, когда оголились спина и ягодицы, испещренные черными и красными полосами. Следы припухлостей были видны и на оголенных бедрах.

При гробовом молчании Яана натянула джинсы и застегнула «молнию», потом повернулась к классу.