Семь чудес к воскресенью   ::   Нортон Андрэ

Очаг был тоже сложен из больших камней, и на одном из них она видела выгравированные звёздочки, почти неразличимые под слоем пыли и осыпавшейся с потолка трухи. Это точно были они!

Монни встала на цыпочки и очистила одну из звёздочек от пыли. Она не ошиблась.

Это действительно звёздочки! Монни медленно пересчитала их. И здесь звёздочек было семь!

Почтовый ящик — неужели он отсюда? Выяснить это стало просто необходимо. От неизвестности ей даже стало как-то нехорошо — так бывает, когда сидишь в приёмной у зубного врача (ничего хуже зубного врача Монни придумать не смогла) и знаешь только одно: тебя ждёт что-то ужасное!

Ей стало страшно. Незачем, незачем было опускать то письмо!

Монни бросилась назад, на поле свалки, стремительно обогнула разбитую машину… Но что это?

Флажок, который она так старательно поднимала, был опущен! Наверное, здесь опять побывал Бим. Искорёженная крышка почтового ящика прилегала теперь неплотно. Монни просунула пальцы в образовавшуюся щель и изо всех сил рванула крышку на себя.

Ящик был пуст. Ну ничего, дайте ей только добраться до Бима! Да если бы… пусть только посмеет разболтать о письме… пусть только попробует!



2. Письмо для Монни

Бим прятался за ржавым автомобилем. Лёжа на животе, он видел, как Монни пересекла улицу и исчезла за домом. Он давно знал, что она туда ходит, к тому старому каменному домику. Он дважды пытался выяснить что она там делает, и тихонько пробирался за ней следом. Однако она просто сидела или стояла там, и лицо у неё было такое непроницаемое, как будто она думала о чём-то очень важном — вот и всё, что ему удалось установить.

Он всегда знал, когда Монни думает о чём-то своём. Девочка как-то особенно щурила глаза, а рот превращался в прямую линию. Между густых чёрных бровей появлялась сердитая складка. По правде говоря, Монни заинтересовала его с того самого дня, когда мисс Ридер привела её к Джонсонам, три месяца тому назад.

Она была крепким орешком, по-своему не слабее Мэтта Принта, даром что девочка. Невозможно было угадать, о чём она думает и из-за чего вдруг завопит и полезет в драку.

Бим перевернулся на спину. По небу плыли не белые облака, как показывают в телефильмах, а клубы чего-то серого, похожего на дым. У Джонсонов было не так уж плохо. Кормили хорошо и не ругались — почти не ругались. Но ему было одиноко — особенно с тех пор, как стало ясно, что от шайки Мэтта нужно держаться подальше. Для них он никогда не станет своим, как ни старайся.

Так что большую часть свободного времени он был предоставлен самому себе. Именно поэтому Бим и стал следить за Монни. Похоже, она-то всегда знала, что будет делать или куда пойдёт.

Однако, что это за почтовый ящик? Почтовый ящик устанавливают, когда ждут писем. Бим стал думать о письмах. Однажды он получил открытку, её послал Хэнк Бьюис. Года два назад Хэнку удалось съездить в летний лагерь. Наверное, он и послал-то её только затем, чтобы доказать, что смог побывать в лагере. О такой поездке Биму оставалось только мечтать.

Но откуда взяться письмам, если почтовый ящик весь побит и стоит на свалке? А может, Монни входит в банду — банду шпионов, оставляющих друг другу донесения?

Бим аж сел. Тайный почтовый ящик! Да, но если все держится в секрете, почему тогда Монни написала на нём своё имя? Своё имя… А он своё разве не написал?

Биму вдруг стало холодно, он даже поёжился. Его имя тоже написано на почтовом ящике, прочесть его сможет любой, и если Монни шпионка или что-нибудь в этом роде, тогда те, с кем она работает — или на кого она работает, — начнут искать его, Бима Росса!

Бим выскочил из-за машины. Почтовый ящик был на месте, обломки кирпичей вокруг столбика не давали ему упасть. Флажок был поднят. И яркими — слишком яркими — буквами на его боку красовались их имена. Бим вырвал пучок сухой травы и начал усердно стирать своё имя. Но ни одна буква даже не смазалась.