Дело о черных орхидеях   ::   Стаут Рекс

Отчасти потому, что считал его заслуживающим некоторого пренебрежения, а отчасти потому, что хотел получше рассмотреть правую ногу Гарри. Его ступня была весьма неудобно вывернута для человека, объятого безмятежным послеобеденным сном, я вынужден был встать на цыпочки. «Одно из двух, – подумал я, – или ему жмет ботинок, или он занимается гимнастикой по системе йогов». В эту минуту Энн взглянула на часы, бросила лукавый взгляд на своего партнера и, зачерпнув воды, брызнула ему на рубашку.

Но Гарри не принял игру. Предполагалось, что он вскочит в недоумении, но он даже не пошевельнулся. Энн глядела на него с изумлением. Кто-то крикнул: «Смочи-ка его еще разок!»

У меня мелькнула мысль, что это, быть может, совсем не смешно, раз его нога так странно вывернута. Пробравшись вперед, я перелез через веревки.

Я уже шел по траве, когда на меня закричали охранник и кто-то из зрителей. Когда я наклонился над Гарри, охранник схватил меня за руку:

– Эй, вы!..

– Заткнитесь. – Я отшвырнул его, приподнял газету, чтобы взглянуть на лицо Гарри, и сразу же опустил ее обратно. Я почувствовал запах, который сразу узнал.

– Что это. В чем дело? – спросил меня кто-то.

Так впервые я услышал голосок Энн. Но я не мог ни ответить, ни посмотреть на нее, потому что как раз в этот миг увидел кое-что за кустами среди камней, прямо напротив головы Гарри. Мне не был виден его затылок, поэтому я протянул руку и пощупал. Кончик моего пальца попал в аккуратную дырку. Вроде того, как если ткнуть пальцем в еще теплый яблочный пирог. Сидя на корточках, я вытер палец о траву и вдруг сообразил, что два белых пятна перед моими глазами – это белые ступни Энн. Я чуть было не испачкал их кровью.



3

Я выпрямился и велел Энн надеть чулки и туфли.

– Боже… – начала она.

– Делайте, как я сказал. – Я взял охранника за рукав и отвел его в сторонку. – Вызывайте полицию.

По тому, как отвисла у него челюсть, я понял, что он слишком туп даже для такого дела. Я обернулся, чтобы позвать Хьюитта, но тут увидел Фреда Апдерграфа, который шел прямо к нам. Он не отрываясь смотрел на Энн, но, когда я обратился к нему с просьбой вызвать полицию, не проронив ни слова, повернулся и пошел. Рядом появилась физиономия Вульфа:

– Какого дьявола ты тут делаешь?

Я пропустил его вопрос мимо ушей и, повысив голос, обратился к присутствующим:

– Леди и джентльмены! На сегодня все. На мистера Гулда совершено покушение. Будьте благоразумны и отправляйтесь смотреть цветы. А если у вас нездоровое любопытство, стойте, где стоите, – за веревками.

На лицах посетителей появились смущенные улыбки. В них светилось нездоровое любопытство. Какой-то паренек с фотоаппаратом перелез через веревки, но тут в мозгу охранника наконец что-то щелкнуло, и он начал действовать. Мне было приятно, что Энн не проявила обывательской суетливости. Она, без сомнения, видела, от чего я оттирал пальцы, но сидела на траве спокойно.

– Арчи! – позвал Вульф самым противным тоном.

Я знал, что его гложет. Он хотел, чтобы я вытащил его отсюда и отвез домой, и знал, что разозлил меня, когда он снова позвал, я повернулся к нему спиной, чтобы приветствовать появившегося представителя закона. Толстый фараон без шеи протискивался через толпу. Я встретил его возле ног Гарри.

– Что это с ним? – мрачно спросил полицейский.

Я отодвинулся и дал ему пройти. Он приподнял газету и опустил на место.

– Арчи! – выводил Вульф старую песню.

Кое-кто из зрителей успел увидеть лицо Гарри, и толпа заволновалась. Веревки натянулись под ее натиском, и туда устремился охранник.

– Черт возьми, он мертв! – сказал полицейский.

– Как видите, – подтвердил я. – Могу я быть полезен?

– Ступайте себе.

Не хочу выдавать себя за пророка, но я уже кое-что скумекал.