Студенты (Семейная хроника - 3) :: Гарин-Михайловский Николай Георгиевич
Страница: 2 из 21 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕСловно бабочки путаны, на обочине стоят 13.05.10 - 05:18 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Поделись ссылкой Студенты (Семейная хроника - 3) :: Гарин-Михайловский Николай Георгиевич
Аглаида Васильевна разрешила, и брат с сестрой поехали в Криницы. Солнце садилось. Орлик избалованно шел полурысью, и Карташев, зная, что мать наблюдает за ним из экипажа, с красивой посадкой, рисуясь и маскируя это, лениво щурился в ту сторону, где сверкали пруды Криницы. Наташа, худенькая и грациозная, держала себя просто и естественно. - Зачем ты все хочешь увидеть Одарку? Ты говорил, что она тебе больше не нравится? - спросила его сестра. - А может быть, она мне опять понравится? - А если бы понравилась, ты стал бы за ней ухаживать? - Я не знаю... - ответил Карташев тоном, задевшим целомудренную Наташу. - Ну, так поезжай один. - И Наташа повернула свою лошадь. Карташев засмеялся. - Ну, не буду. Наташа остановила лошадь. - Честное слово? - Ну, какое тебе дело? - Уеду. - Ну, честное слово, - рассмеялся Карташев. Наташа опять повернула свою лошадь в Криницы, и брат и сестра поехали рядом. Залитая солнцем, уютно сверкала опрятная деревня. Точно туман или пыль от лучей подымалась над рекой и окутывала ее золотистою дымкой заката. Солнце спокойно исчезало за горой. Высокая перекладина колодца у въезда в деревню на широкой лужайке, равномерно поскрипывая, медленно поднималась и опускалась под усилием какой-то бабы. - Вот Одарка! - показала вдруг на нее брату Наташа. Карташев не сразу поверил. Эта неуклюжая, повязанная, загорелая дурнушка - Одарка? Но это была она. - Одарка?! - воскликнул пораженный Карташев. Одарка подняла сконфуженно свои все еще прекрасные глаза. Но вдруг, увидя по дороге пару волов и воз, она испуганно заговорила: - Едьте, едьте, ради бога... Конон! - Едем, Тёма, - строго приказала Наташа. Они повернули своих лошадей и оба смущенные молча поехали назад мимо Конона, мужа Одарки. Карташев возмущенно отвел от него глаза. - В один год всего что он с ней сделал... Они долго ехали молча. - Если б я знал, лучше бы не ездил. Одарка оставалась бы все такой же прекрасной... И дурак Конон воображает, что еще можно ухаживать за ней. Наташа не сразу ответила. - А душевная перемена еще тяжелее переживается, - рассеянно проговорила она. С своей обычной болезненной гримасой она посмотрела вперед и опять замолчала. - Ты на мою перемену намекаешь? - спросил уже серьезна задетый вдруг Карташев. - Это нечаянно само собой вышло... да. Не только на твою... у вас всех перемена... Брат напряженно сдвинул брови и искал ответа. - Нет... если серьезно говорить, то ведь это только поверхностно... Ну, подразнить, что ли, иногда захочется... - Нет, Тёма... громадная перемена. Карташев пожал плечами. - Может... - И, вздохнув, он прибавил: - А нехорошая штука жизнь портит людей. Наташе еще тяжелее стало от слов брата. Она выпрямилась, точно хотела сбросить с себя эту тяжесть, и энергично проговорила: - Нет, это пройдет... Ты опять будешь такой же идеальный... Но! Она подняла свою лошадь в галоп, Карташев тоже поскакал с ней рядом и все думал о том, - действительно ли он переменился и в чем было то идеальное, чего теперь нет в нем, конечно. Наступал вечер, в степи где-то замирала песня. Воздух звенел от кузнечиков, стрекотавших без умолку где-то близко по обеим сторонам пыльной дороги. По временам вдруг выше поднималась песня и звонко неслась по степи. Звонкий голос парубка пел: Нехай кажут, нехай кажут, Мусят перестаты, Як уйду я на Украйну Иншую шукаты. Да, да, думал Карташев, и он уедет в Петербург, и прощай все прошлое... то далекое, милое... Затихла песня, степь замерла в неподвижном очаровании вечера, сердце больно и сладко сжималось о милом далеком прошлом и так рвалось к нему... Они молча доехали до усадьбы. Карташев как-то особенно любил в эти минуты свою сестру. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|