Дело о воскресшем мертвеце   ::   Константинов Андрей

— Извините, — вдруг пробормотал сержант, прочистил горло: — Полина Васильевна, вам придется с нами поехать. Нужно написать заявление. В 1-й от дел, на Якубовича…

— Я знаю, где это, — женщина чуть улыбнулась. — Я доберусь сама.

— Как скажете. — Сержант заставил Понкратова и Сметанина подняться на ноги. — Пойдем, Паша.

Они спустились на улицу, затолкали телохранителей в «стакан». Сели в машину.

— Спорим, она приедет в отдел в норковом манто? — вдруг с молодецким азартом спросил сержант напарника. — На десятку.

— Идет, — вяло отозвался Паша. Он недавно женился и теперь считал каждый рубль до ближайшей зарплаты. Десятка — деньги вроде бы и небольшие, да не всегда. Но отказаться от спора было как-то не по-мужски…

— Куда? — спросил водитель.

— В отдел, конечно.

Мотор уазика фыркнул, заработал ровнее. Машина тронулась с места.

…Спор сержант проиграл.

* * *



— Полина…

— Полина?

— Жена Ратнера приехала в отдел в пальто. — Шах закурил еще одну сигарету. — Обычное такое пальтишко. Неброское, но очень хорошее.

Витя задумчиво выдохнул дым:

— Заявление она написала. Но ребят выпустили уже через два часа: за ними приехал кто-то из «Сената». Разрешение на оружие у них оказалось в порядке, а сопротивление милиции… По-моему, до суда дело не дошло.

— И что было потом? — спросил я.

— Не понял? — спросил Шаховской. Похоже, он вспоминал что-то приятное. Пожалуй, впервые я видел у него по-юношески мечтательное выражение лица. — А потом убили Ратнера. И о топтунах как-то подзабыли.

— Все?

— Убийство, сам знаешь, громкое было. Да и задержанных телохранителей никто со смертью Ратнера не связал.

— А ты?

— Князь, ты мальчик взрослый. Можешь понять: когда в работе появляются личные отношения, работа накрывается… — Шах закурил очередную сигарету. — Соболин этого не знает. И никто не знает. Надеюсь.

Мы докурили уже в молчании. Шах потушил сигарету, одним глотком допил остывший кофе.

— Есть еще вопросы?

— Адрес и телефон.

— Чей?

— Ратнер Полины Васильевны.

Витек мгновение помедлил, потом достал из кармана куртки телефонную книжку:

— Пиши…

Я аккуратно записал адрес, тщательно сложил листок вдвое и положил его в карман рубашки. Шах натянул подсохшую куртку:

— Пока.

— Удачи.

Уже в дверях он остановился:

— Будь осторожнее. Она очень красивая.

И ушел.



5

Я проснулся от того, что Полина…

( Вот! И я туда же! Ловил Шаха и сам — попался!

Прав был Витек.

Очень красивая женщина.

Никакие разумные доводы, которые я быстро перебрал в уме, меня не остановили …)

…что-то быстро говорила во сне. Я чуть осторожно приподнялся на локте, всмотрелся в ее сонное и от этого очень детское лицо. Прислушался.

— Нет! Не надо… Игорь!..

Имя ее погибшего мужа словно вытолкнуло меня из постели. Суеверный страх перед покойниками, похоже, оставили мне в наследство предки. Гордые горцы с уважением относились к усопшим. Я выбрался из-под одеяла, в сумраке спальни с трудом отыскал свои черные джинсы. Мягко ступая, выбрался на кухню. Здесь на темном, под дерево, столе белела пачка моих сигарет. Я опустился на стул и закурил.

* * *



Полина Ратнер легко согласилась на встречу со мной. Даже после того, как услышала, кто я и зачем мне нужно с ней поговорить.

Когда в нашем первом телефонном разговоре я первый раз произнес имя ее мужа, мне показалось, что вдова чуть слышно вздохнула-всхлипнула. Но голос у нее не дрогнул.

— Мы можем встретиться завтра вечером, скажем, в восемь часов? — спросил я.

— Конечно.

— Где?

— Будет проще, если вы подъедете ко мне. Адрес вы, похоже, знаете, — ее голос стал чуть насмешливым. Это вогнало меня в краску. Как малолетку, которые первый раз решается пригласить девчонку на свидание и малосвязно бормочет: кино, кафе, мороженое…

— Знаю… — выдавил я из себя.