Твой друг вампир   ::   Некрасова Мария

Сейчас поплыву обратно. Вот сейчас…

Я перевернулся на живот и понял, что значит то самое «свело ногу», которым пугали местные, когда не хотели идти купаться в холодную погоду. Нога сошла с ума. Она не просто не слушалась, она повисла на бедре камнем и, как чужая, тянула ко дну. Ничего себе! Не знаю, как там насчет всей жизни, у меня перед глазами промелькнул только мифический медведь из леса на том берегу. Он жрал малину и ворчал с набитым ртом: «Нечего на меня смотреть! На мне узоров нету и цветы не растут!» Я мысленно пообещал ему, что, если спасусь, никогда-никогда больше не поплыву на тот берег и вообще не буду купаться в холод. Я истерично плескал руками и свободной нижней конечностью, но до берега было слишком далеко, а нога тянула вниз. Я пообещал медведю, что вообще больше не приеду в эту деревню, кому охота терпеть укусы комаров и пользоваться деревянным сортиром! По телику – две программы всего, а об Интернете и кабельном здесь вообще знают только понаслышке. Если бы не верный дивидюк, я бы со скуки помер.

Стало легче, но не очень и ненадолго. Только свободно вздохнул, только загреб руками, как бедро вывернуло, поставило в воде «солдатиком» и потянуло-потянуло вниз!.. Сволочь ты, медведь! Главное – не вдохнуть воду, но это только на словах легко. А когда воздуха у тебя – чуть, еще полсекунды, и вдох сделается сам, хоть его и не просят… И вдохнешь ты воды полной грудью, и забудешь про медведя, школу и дивидюк, и всплывешь только через неделю, облепленный слизняками и понадкушенный веселыми карасиками… В уши залилась вода, в глаза бросилась речная муть. Мама!

Вдох сделался, я подумал: «Прощай, медведь, хоть ты и сволочь!» Потом услышал, как шумит лес, работает бензопила где-то в поселке, кричат птицы, шепчутся рыбы… Шучу.

В общем, глаза я открыл и понял, что жив, и еще – что холодно. Через секунду сообразил: холодно оттого, что я не в воде. Вокруг было небо, река, два берега, с поселком и с лесом, а я летел над водой. Не сам: кто-то крепко держал меня за плечи. Быстро донес и уронил меня на берег.

Я тут же кинулся одеваться, боясь обернуться или посмотреть вверх. Не знаю, кто меня спас, но у него есть руки, и он летает.

Оделся, наверное, за секунду. Потом уже сообразил, что надо было сперва вытереться майкой, да было поздно, так и уселся на берегу весь мокрый и в мокрой уже одежде. Уселся лицом к реке: никого. Посмотрел вверх: никого. Я не трус, но такие странные вещи способны напугать кого угодно.

Чтобы окончательно свести меня с ума, невидимая рука обхватила мое запястье и застегнула ремешок часов. Хорошо, а то бы я забыл. Хорошо-то хорошо, только:

– Кто здесь?

Тишина.

– Эй! Спасибо!

Нет ответа. Может, оно не умеет говорить или не хочет? В любом случае мне пора. Домой-домой, на поезд в Москву. К цивилизации, к парикмахеру, к урокам… К Иванову из одиннадцатого, который больно дерется и громко ругается, а ведь это совсем не страшно после того, что произошло минуту назад.



Глава II В которой Невидимка фокусничает, а родители смотрят мультики

– Андрей, где ты был? – Мать всегда нервничает, когда мы уезжаем. Боится забыть какую-нибудь серьезную дребедень, за которой непременно надо будет вернуться, потерять время, опоздать… Чаще всего она боится забыть меня.

Отмазка была уже готова:

– Упал в лужу, банку потерял.

– Какая лужа, какая банка?! Не морочь голову, неси чемоданы в багажник.

– Мне нужно переодеться.

– Тебе? – Мать придирчиво оглядела меня. – На панка-неряху ты, конечно, похож, но не больше, чем обычно. Не трать время, помогай грузиться.

– Но… – А хотя зачем спорить? Не заметили моей мокрой одежды – и слава богу. Я, кстати, тоже перестал ощущать влажность. А раз так, то и ладно.